— Что с тобой? — произнесла сдавленным голосом, стараясь всеми силами не разреветься.
— Ничего, — и нехотя поднял голову, — рука у тебя тяжелая, — затем отошел, — прости меня. Я не со зла все это сказал. Просто очень хочу тебя узнать, но ты не подпускаешь к себе. И ты права, возможно, я не одинок. Прости еще раз.
— Прощаю, — хотела было поднять вязанку, но он уверенно замотал головой.
— Даже не думай. Я сам.
Соколов испытал искренний стыд за свои слова. С другой стороны, вся эта ситуация, а главное, пощечина, отрезвили. Лиза права, у него может быть семья. Но что делать, если к этой одичавшей и озлобленной девушке тянет как магнитом? И это не проходящее ощущение, что он ее знает. В Лизе все кажется знакомым — взгляды, жесты, мимика, эмоции, запах. Поцелуй только доказал, насколько все сложно и запутано. Или он действительно принимает желаемое за действительное, а сейчас элементарно играет с огнем. Есть же еще и ребенок, к которому он невольно тянется сам.
А на улице совсем стемнело, температура ощутимо снизилась, из-за чего изо рта пошел пар.
— Да уж, — посмотрел на затянутое тучами небо, — в тайге ночи тёмные, — и перевел взгляд на окно, в котором сидел Паша.
Мальчик, прижавшись ладошками к стеклу, пытался высмотреть маму. И сердце Соколова пропустило удар, стало физически больно, а потом эта боль засела пульсирующим сгустком в мозгу.
— Я подержу, — Лиза открыла дверь в дом.
Тотчас к ним подбежал Паша.
— Ты потему так долго? — уставился на мать с возмущением, руки деловито сложил на груди. — Там ведмеди могут утасить тебя.
— А я была не одна. Думаю, дядя бы смог отогнать медведя.
— Однозначно, — кивнул Соколов.
В ответ малыш с искренним недоверием посмотрел на мужчину:
— Ведмедя нельзя плогнать. Дядя влёт.
— Клянусь, — выпрямился Евгений, — сделал бы все, что в моих силах.
— Ты мне сову обесял. Вапсе-то.
— Точно. Можем прямо сейчас приступить. Или нет? — покосился на Лизу, а щека машинально заныла.
— Можете, — и отправилась в ванную. Хотелось поскорее встать под горячую воду, хоть чуть-чуть расслабиться. Последнее время она находится в постоянном напряжении, которое только нарастает с каждым днем. Когда же закончатся эти чертовы дожди!
А Соколов с Пашей расположились за кухонным столом, обложились всем необходимым. Но не прошло и минуты, как к ним присоединился Семен Аркадьевич.
— Не помешаю? — опустился на стул.
— Деду, ты будес нам помогать?
— Могу и помочь. Что делать-то надо?
