— Дряхлею, — усмехнулся Семен. — Врачи говорят, свежий воздух продлевает жизнь, но что-то я им уже не верю.
— Вот, попей, — принесла воды. — Сейчас тонометр принесу, измерим давление.
— Нет, не надо. Я попозже сам измерю.
В этот момент внук подбежал, забрался к деду на колени, прижался к нему.
— Деду?
— Что, мой хороший? — погладил его по голове.
— Ты удалился?
— Чуть-чуть, даже и не больно. Просто, дедушка еще не завтракал, вот силы и закончились.
— И я не завтлакал.
Лиза же готова была сквозь землю провалиться. Кто знает, может и правда в этом дело. У отца элементарный упадок сил. Да и сын голодный, а она… С появлением в их доме Соколова все пошло наперекосяк. А Евгений вдруг развернулся и устремился в кухню. Куда это, интересно, так припустился?
Застала его с хлебом в одной руке и колбасой в другой.
— Ты что делаешь? — уставилась на мужчину с непониманием.
— У вас майонез есть? Твоему отцу сейчас бы что покалорийнее.
— Я сама приготовлю.
— Ты там собралась жарить что-то, а это время. О! — достал из холодильника майонез. — Нашел! Не волнуйся, на твою вотчину я не покушаюсь. Просто если у Семена Аркадьевича упадок сил, то перво-наперво надо поесть.
Лиза в свою очередь решила все же заварить чай. Как странно, потеря памяти, будто стерла прежнего Соколова целиком. Раньше он и пальцем не пошевелил бы, ей самой всегда приходилось готовить, но чаще, конечно, Евгений водил ее в ресторан. А тут подорвался совершать благородные поступки. Никак на месте неожиданно забытого проросло сострадание? В этот момент поймала себя на мысли, что слишком строга и где-то даже несправедлива к нему. Положительные качества у этого человека тоже есть. И главное из них — неизлечимый трудоголизм. В принципе отсюда и вывод, почему ему не нужны были ни дети, ни серьезные отношения. Он женился на работе, на своей компании, которая ему спустя несколько лет подарила много-много дочерних фирм. Вот с ними он и любил нянькаться.
Однажды бессонной ночью, когда Паше было всего три недели, отец сказал: «Да не злись ты на мужика, он глубоко несчастный человек, а вот ты счастливая, потому что у тебя есть, кого любить по-настоящему». Его слова помогли рассмотреть в злости и обидах истинно важное — счастье материнства. И скоро это счастье вытеснило всё ненужное.
Соколов тем временем сделал несколько бутербродов с колбасой, в один из которых майонез добавлять не стал.
— Не любишь? — кивнула на тот единственный.
— Это Паше. Или я снова делаю что-то не так? Ему ведь можно бутерброд?
