Старший Танасори не ожесточился после смерти жены, хотя мог. Мог увеличить спрос с единственного ребенка. Однако он повел себя иначе: практически в приказном порядке предложил сыну все служебные дела свести к столичным, дабы быть всегда рядом. Под присмотром. Так, чтобы линия их семьи не обрывалась. Чтобы они продолжали быть связаны.
И этот жест, столь несвойственный для воина (ведь никак иначе, как проявлением заботы и отеческой любви с сопереживанием данную инсинуацию не назовешь), заставил Авери беспрекословно подчиниться.
Ведь ему было тяжело. Очень. В момент, когда он узнал о смерти самой дорогой женщины на этом свете, он, всегда контролирующий себя и проявление своих чувств, не сумел сдержать эмоции.
В тот день младший Танасори также принимал участие в сражениях, как и его родители, что пошли вслед за королем. Он, выбравший себе весьма несвойственное амплуа, Авери был лекарем, как бы странно это не звучало — демон-лекарь, приносил аминской армии бесценную помощь с его поистине обширными знаниями Алхимии.
Весть о смерти матери застала его внезапно, во время одного из жарких и особенно кровопролитных сражений посреди гор. В тот момент его самообладание дало сбой.
Теперь вместо горной гряды в Ионтоне высится два пика, а посреди них образовалась долина и широкий проход, по дну которого проистекает река. Авери не только низверг каменную махину, но и потревожил подземные воды, вырвавшиеся за счет выброса колоссальной энергии и содроганием почвы.
В тех горах многие погибли, но разве месть может вернуть жизнь?
Нет.
Однако они с отцом справились. Пережили смерть той, что привносила в их жизнь мягкость и спокойствие. Только Нериль могла обуздать суровый нрав мужа и легко попенять сыну на его безответственное порой поведение. Но ее не стало.
Авери услышал цокот когтей по паркету, усиливающийся с каждой секундой по мере приближения ричи к нему. Вскоре из-за угла появилась помесь волка с пумой, которая, резко повернувшись на девяносто градусов, проехалась по широкой амплитуде, отчего серая пушистая попа занеслась, заставив ричи заскрести лапами чаще в попытке сохранить равновесие.
— Здравствуй, мой мальчик! — Авери распахнул объятья и чуть покачнулся от вставшего на задние лапы и оперевшегося на него ричи.
— Аве-е-е-р-р-р-р-р-и-и!
— Я тоже соскучился, — демон принялся чесать серую шерсть, отчего хвост животинки учащенно забился в разные стороны.
— Лю-ю-ю!
Авери хохотнул.
— Я тоже тебя люблю, Майки. Ты хорошо себя вел?
