А она… раз за разом делает ему больно.
Сейчас она видела как отголоски именно боли плескались в его глазах.
— Ноал, — она отмерла и преодолела расстояние, которое их отделяло, остановившись, не доходя до него пары шагов. — Я понимаю, что с моей стороны это будет очень неэтично… Но, может, если ты мне поможешь высушить волосы… Только опасение, что я могу свалиться с простудой заставляет отодвигать время выхода из дома…
Ноал несколько раз моргнул, после чего протянул руку вперед, однако не дотронулся до ее щеки, как она ожидала, а замер.
— Ты позволишь коснуться тебя?
Лорлиона, переборов дрожь, кивнула.
С каких пор ему нужно спрашивать разрешение для такой мелочи?
Он не стал приближаться, сохраняя между ними дистанцию. Лишь мимолетно скользнул кончиками пальцев по щеке, ведя ладонь дальше, за ее ушко.
И прошептал всего одно слово. Но сказал это так тихо, что девушка не разобрала, что же это было за заклинание, однако мгновенно почувствовала тепло, которое окружило ее голову.
Киос тут же убрал руку, прерывая тактильный контакт.
— Готово.
Лори не нужно было проверять. Она чувствовала, как демоническая магия мягко переплелась с ее волосами, впитываясь в кожу. И это… пьянило.
— Спасибо, — она неловко улыбнулась. — Идем?..
Лорлиона шла рядом с Ноалом и кусала себе губы.
Почему она чувствует себя виноватой? Она готова была к тому, что киос снова начнет пытаться обворожить ее, и мысленно выстроила очередную линию защиты… Вот только Ноал, казалось, совсем смирился с отказом, всем своим видом показывая, как ему жаль, что ей пришлось пережить из-за него.
И это… пугало.
Сбивало с толку.
Сандера ведь говорила, что мужчины, увидевшие «дичь», никогда не отступятся, пока не получат желаемое. И Ноал был демоном. Уверенным, властным, знающим, как добиваться цели.
И Лори склонна была верить повидавшей вдвое больше нее матери. А тут…
Почему ей было так стыдно?
Ведь Лори вела себя как порядочная девушка, и сразу дала понять принцу, что не собирается быть его… утешением. Значит, поступила верно?
Она же не хотела быть однодневной игрушкой, которой непременно стала бы.
Однако внутренний голос почему-то твердил, что киос не заслуживал ее отказа. И мило подсказывал, что если уж и терять самое дорогое, что есть у невинной девушки, то это нужно именно с тем, к кому лежит сердце и при взгляде на которого дыхание прерывается.
И Ноал был тем самым.
Лорлиона запуталась в себе и своих чувствах. В желаниях. Стремлениях. Мыслях.
