Подойдя к книжному шкафу с удручающе малым количеством пыльных фолиантов на полках (ибо не из любви к изящному слову был устроен сей шкаф, как хорошо было известно девушке), Терри пальцами ощупала выступающую наружу фигурку держателя полок, решительно свернула на бок медную голову крылатого толстого детинушки, глядящего даже в полутьме с немым укором, потянула шкаф на себя и протиснулась в узкую щель образовавшегося проема. Она так до сих пор и не поняла, знал ли Терран о том, что дочь обнаружила этот тайный проход в его кабинет или нет. Обычно особым тактом и доброжелательностью королевский маг не отличался и, открыв страшную правду о том, что некто (пусть и собственная дочь) проник в его святилище, наверняка устроил бы шумный и долговременный скандал. Но скандала не было. И все-таки Терри сомневалась. Столь безупречно охраняемое место, как отцовский кабинет, защищено от любого проникновения извне, и вряд ли помешанный на секретности Терран оставил такую вопиюще простую лазейку по недосмотру. Это-то и удивляло Терри. Но сейчас эта мысль мелькнула в голове и ушла, уступив место куда более насущным соображениям.
На цыпочках, затаив дыхание и чувствуя необыкновенный азарт, девушка пробежала вдоль стены огромного кабинета к двери, по пути удивленно хмыкнув: даже в полутьме ей удалось не задеть ни одну из многочисленных вещиц и длинных скрученных свитков, лежащих на полках вдоль стены, ни один из столиков с множеством каких-то баночек-скляночек, реторт и жаровен. Да уж, то, что днем выглядело лежащим в идеальном порядке — расставленным строго по длине, принадлежности и степени надобности, ночью казалось просто сборищем торчащих во все стороны вещей. И при всем том отцовский кабинет был самым увлекательным местом во всем доме. И если бы не это ночное недоразумение, Терри наверняка забралась бы сюда днем, чтобы все хорошенько изучить в отсутствие отца. Но недоразумение… Недоразумение уже почти вскрыло дверь — Терри слышала несколько негромких щелчков, шипяще-приглушенное ругательство (небось, палец себе прищемил… ха-ха) и прибавила ходу, по пути прихватив внушительный медный ковш. Резко затормозила у самой двери, прижалась спиной к стене, подняла руки с ковшом вверх и затаилась в образе незатейливого уличного фонаря. Сквозь узкие щелки в задернутых шторах на окнах в кабинет пробивался скудный лунный свет, но этого освещения Терри вполне хватало для реализации ее замысла.
