— А вот и ваша новенькая, да?
Кивнув, я невольно огляделась. Столовая оказалась внушительной, поделенной на зоны, и, что самое странное, ведьмочки в островерхих шляпах обнаружились метрах в семидесяти сидящими за тремя длинными столами в сине-черной зоне, и одеты они были иначе: черные, синие формы, гораздо длиннее наших, и они сидели сами. Но спросить, почему так, я не успела, Райса подтащила к столу, а там:
— Ну, я затаился, а эти горемыки с рогатинами между собой: "И де вин?", "Заховавсчя, видать", — а я, такой, подползаю, капканы им под ноги и отползаю…
— И? — разом выдохнули и оборотни, и все мы.
Оборотней было около сорока, все классные. Вот реально классные, и форма у них прикольная: коричневые чуть расстегнутые рубашки, черные брюки, мягкие высокие мокасины до колен, широкие кожаные пояса, а еще — море обаяния, улыбок и приветливости. И ну этих ведьмочек: я поняла, что сидеть с оборотнями — это здоровски, вот просто здоровски, и все.
— И чупакабра рулит, — продолжил оборотень. — Эти когда в собственные капканы угодили, такой мат стоял — сосны вяли! Девчонки, а вы ешьте, давайте. Новенькая, имя?
— Стася, — присаживаясь, ответила я.
— Курт, — представился оборотень. — Это Киса, — он кивнул на свою девушку, — с остальными потом познакомишься, — и без перехода продолжил:
— А был еще случай, когда мы у деревенских невесту скрали.
Короче, с оборотнями было круто, но я все равно не удержалась и спросила у Райсы:
— А чего это мы отдельно от ведьм сидим?
— С ними классно, — шепотом ответила ведьмочка. — Ну, и мы же отдельный факультет, своей зоны у нас нет, и… реально с оборотнями классно, нам все завидуют.
Я и сама позавидовала, когда Курт рассказывать начал:
— Деревенька в предгорье, поздняя весна, яблони цветут так, что голова кружится, мы с Кисой эээ… размножаемся.
Девушка ткнула его локтем в ребра, и оборотень мгновенно исправился:
— На звезды смотрим, любуемся.
Киса хмыкнула, остальные заулыбались.
— И тут, — продолжил Курт, — слышим шаги… не отвлекаемся. Шаги приближаются… Не отвлекаемся, звезды в ту ночь потрясные были, а уж какие зажигательные…
Второй тычок от Кисы, от которого Курт едва не свалился. Скривился, бок потер, наклонился к своей паре, чмокнул в нос и продолжил:
— И вот это сопливое чудо лет пятнадцати от роду свалилось шагах в пятидесяти от нас и как заголосит: "Ох, ты ж, господи, о панове духи лесные, он же стары-ы-ы-ы-ый, ему уже два-а-а-адцать, как же я с ним!"
