Потрясенно смотрю на Доминик, та грустно улыбнулась. Затем сказала
— Мы, Стасенька, первые, но далеко не последние, так теперь везде будет.
— А с нас-то почему начали? — не выдержала я.
— А потому что, — вставила наша язва Феоктилла, — кое-кто, не будем указывать пальцем, излишне добренький был, вследствие чего неуспевающих не отчисляли, да и набирали в школу всех подряд, а в итоге каждый год мы были вынуждены добавлять вам баллов при аттестациях! За то и расплачиваемся: по результатам тестирования положенную программу не знает никто, ведь все предметы постоянно упрощали, дабы самые отстающие тоже справлялись. В итоге и наши одаренные ученицы на уровне ниже среднего!
Это вот правда была…. Порой и учить лень было: точно знали, что преподавательницы пожалеют и двойку не поставят. Так, а теперь-то что?
— И что с нами будет? — шепотом спросила я.
— Могу точно сказать, что тебя ждет, — хмыкнула Феоктилла, — много секса, мало уважения, часто произнесенное "заткнись, женщина", учеба в АБМ, где абсолютно все будут знать, почему ты спишь в апартаментах ректора, и жалеть не тебя — его, великого мага, которого подло подвергла привороту какая-то выскочка — ведь, по мнению боевиков, все мы, ведьмы, сосуд гнусного женского коварства и не иначе. Зато возрадуйся: деток он тебе не сделает — ты не его формат идеальной жены, Григорьева — так что, как наиграется да пресытится, так и ночевать у него перестанешь. Вот только учеба в академии боевиков для тебя хуже преисподней будет, это уж как пить дать. И выйдешь ты из нее с таким аттестатом, что его проще будет выбросить, чем предъявить для получения работы. Опять же, репутация твоя будет более чем пугающая, и…
— Заткнись! — грубо приказала Доминик.
Я испуганно вздрогнула: просто не повышала директриса никогда голоса, а тут… Но и Феоктилла заткнулась мгновенно.
— Не будет такого, — уверенно сказала директриса.
— Мы по закону обязаны выдать ее Тиарангу! — воскликнула Феоктилла.
— Обязаны, — совершенно спокойно согласилась Доминик и открыла ящик своего стола. — И мы вот совсем, ни капельки, не можем ей помочь, вот.
На стол один за другим легли: мешочек с монетами, билет на летучий экспресс, документы на имя, явно не мое — я даже отсюда видела — и плащ-невидимка, тщательно упакованный.
— И мы, — продолжила Доминик, — никогда не сможем дать ей денег, обеспечить побег и устроить подложные документы, это ведь преступление и нарушение закона, а мы очень законопослушные ведьмы и всегда соблюдаем их кобелячьи законы!
