— Гардов? — и почему Егору показался странным тон Шермерского родителя? Они же вроде не были знакомы до этого момента?
— Добрый вечер, — он все же решил проявить толику вежливости.
— Добрый. Приятно познакомиться с вами, Егор Гардов, — Шермер-старший улыбнулся. И вот вроде вежливо так, даже руку протянул, а у Егора возникло ощущение, что его успели не только просканировать, но и мысли с воспоминаниями считать. Молодой человек тут же принялся проверять щиты на целостность.
— Мне тоже, — оскалился в ответ Гардов. Ладонь у отца Лиз была сухая и твердая, а рукопожатие — крепким. «Достойный противник, — тут же решил про себя Егор».
Щиты были на месте. Более того, никто и не собирался их вскрывать. И это было непонятно, потому что Шермер-старший уж точно должен был проверить, с кем это милуется его дочурка, тем более что последние несколько месяцев Северьян Абзалов активно распускал слухи о том, что их с Лиз помолвка — дело решенное. — Простите, но мне нужно идти. На завтра задали сложный реферат по Щитам, а время уже позднее.
— Да, конечно, — улыбнулся Шермер-старший, отпуская ладонь Гардова. — Надеюсь, мы с вами еще встретимся.
«Да не приведи боги, — мелькнула мысль у Егора».
Но вслух он сказал иное:
— Я тоже. Всего доброго.
Он развернулся и пошел по коридору в сторону, противоположную той, откуда появился Шермер-старший. Шел спокойно, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не сорваться на бег. И спиной чувствуя, что и отец, и дочка смотрят ему вслед.
— Итак? — Роан Шермер перевел взгляд с удаляющейся спины молодого человека на лицо собственной дочери. — Егор Гардов?
— Ну, пап! — чуть смущенно улыбнулась Лиз и пожала плечами.
— Ли-из? — не повелся на ее ужимки родитель. — И почему мне кажется, что я уже слышал это имя?
— Потому что я тебе уже о нем рассказывала, — Лиз качнула головой, отбрасывая волосы за спину. — И не один раз.
— Ага, вспомнил, — Роан усмехнулся, — это тот самый Егор Гардов, который имел неосторожность не обратить на тебя внимание. Я смотрю, ты исправила это упущение.
— Ты знаешь, что я тебя люблю? — рассмеялась Лиз, обнимая отца за талию и прижимаясь щекой к его груди.
— Ох, лиса, — вздохнул Шермер-старший, обнимая дочь. — И когда ты успела вырасти?
— Ты спрашиваешь об этом уже лет семь, если мне не изменяет память. Но знаешь что? — она подняла лицо, заглядывая отцу в глаза. — Для тебя я всегда буду твоей маленькой дочкой, честно-честно.
Отец поцеловал ее в лоб и отстранился, обнял за плечи.
