Она меня уже усыновила. Возможно, что даже без матримониальных поползновений, да. Просто, как найденыша. Глядела ласково. Весь этот женский мир считал меня своим априори.
— Лео, — я закашлялась.
Кей-Мерер медленно поднял понурую голову и повернул мешок на звук.
— О, как благородно звучит! Лео, — взрослая женщина улыбнулась снисходительно, — а я матушка Роза-Линда.
— А я Лилия, Камелия, Камилла… — названия цветов посыпались со всех сторон. Барышни взяли меня в кольцо пышных юбок. Глядели любопытными глазками, приоткрыв розовые губки. Была бы я парнем, захлебнулась от счастья.
— Кхм! Так, девицы-красавицы, чтоб вам всем замуж за принцев повыскакивать! Покупаем, не стоим! Дело-то у нас с вами будет? Или я дальше пошел, — мужик начал вставать сердито из кресла. Ростом едва дотягивает барону до плеча. На обеих руках толстые кожаные перчатки. Держит добычу за стальной поводок крепко. — Рози, сеструха моя единственная! Не жадничай, купи мужика в дом!
Он захрипел как бы смехом. Тяжело и невыносимо вонюче. Ползал по девчонкам липким взглядом. Те, как по команде, переключились обратно на пленника.
На зеленой лужайке перед домом белая плетеная мебель из лозы давила из меня непривычные мысли и сожаления о большой дружной семье, которой у меня никогда не было. И не будет. Я поставила пустой стакан на скатерть круглого стола. Держала рот на замке.
— Мешок с головы человека сними, — велела матушка, усаживаясь в кресло. Мне указала властным жестом на соседнее. Две старшие барышни, совсем уже невесты, расставляли на столе закуски. Очень аккуратно и совсем не быстро. Грели уши в разговоре.
— А зачем? — осклабился вонючий недотырок.
— А вдруг он лишайный, или безносый, или слепой? — старшая женщина в семье степенно перечисляла обстоятельства. Одна из девиц принесла на тяжелом подносе фарфоровый чайный прибор.
— Слепой? А что, это мысль богатая: ни черта не видит, никуда не удерет, — похахатывал, причмокивая от собственного воображения, пришлый вонючка. Протянул коричневую лапу к прозрачной вазе с марципановыми крендельками. Передумал.
— Я бы так и сделал сам, своими руками, да возиться неохота. Нормальное у него лицо, ребята его слегка подправили, но нос и уши целые. Только об чем базарим? Ты же не для чтения его покупаешь, сестрица, — заржал откровенно похабно продавец, — давай я лучше галифе с него сниму. Ты офигеешь, милая, зуб даю!
Женщина брезгливо поморщилась, ее питомицы сделали вид, что они не здесь. Кей-Мерер в своем мешке переступил с одной голой ноги на другую. Цепочка неожиданно зацепилась за большой палец и натянулась, сползая звеньями вниз. Все произошло в единый миг, но недомерок среагировал тут же. И силы ему было не занимать, где только берет, тварь. Он дернул поводок резко и неприятно-вовремя, пленник без паузы повалился на колени. Барон мечтал лицом упасть в прохладный газон, да цепь не позволила. Вздулись жилы на правой руке Блохи и опали. Комэск перестал сопротивляться.
