— Ребенок, ты просто ребенок, — констатировал мужчина. Глядел сбоку и непонятно. Я получила еще одно горячее и легкое движение по мочке правого уха. Показалось?
Толкнулся в пальцы равнодушный компьютерный мозг, и ручка управления перестала отвечать. Но я все равно за нее держалась, как будто отказывалась выпускать. Невидимая нить соединения. Между мной и замечательной машиной. Между этим бирюзовым миром и синими елками береговой линии внизу. Там. Где оба города и их обитатели. Словно я тоже здесь родилась, летаю и живу. Я загляделась и замечталась.
— Назад. Возвращаемся срочно, — тревожный голос капитана ушел в нижний тяжелый оттяг.
— А? — я с трудом вынырнула из сладких сине-зеленых грез.
— Оранжевый код, — Юнкер быстро переключал кнопки и водил пальцами по экрану.
— Что? — я опешила.
ГЛАВА 8. Свой среди чужих
Иван сидел на гальке. Сжимал руками бритую голову и раскачивался. Рукава комбинезона спущены на бедра. Кровь везде. Темно и красно она блестела глянцево на овальных камушках. И особенно много на лице побратима. Воняла тошнотворно-сладко.
— Привет, — сказала я и присела на корточки рядом. Ничего лучше в голову не пришло. — Где?..
Я огляделась. Никого. Стол завален на бок. Кругом еда, затоптанная в осколки фарфора и стекла. Только барбекюшница осталась оплотом прежней беззаботной жизни. Опрятная, на своих ногах, крышка плотно опущена. Большая, пятилитровая бутыль Черного Уокера, видать, та самая, зарыта по плечи в крупный гранитный песок. Я с усилием вытащила ее на свет. Виски честно плескался у горлышка. Значит, до него дело дойти не успело. Откопала стакан и нацедила до половины.
— Возьми, Ванюша, выпей. Где все? — я прикоснулась к побратиму.
Он очнулся. Узнал, кажется. Отвел мою руку.
— Черт, сколько крови. Сейчас, Ленька. Я хочу отмыться. Все нормально, брат. Все нормально, все уехали. Безопасники, Эспо, девчата. Мы с Максом всех затолкали в бронированный хаммер. Близнецы удрали на джипе. Успели. Все нормально.
Все нормально. Его заклинило. Ваня стянул комбез. Остался в чем мать родила и пошел большими шагами в мартовский океан. Все нормально.
Я посмотрела на Юнкера. Он долго, обстоятельно докладывал по телефону. Наклонился и белыми пальцами счищал красноватый песок с лакированных черных туфель. Поймал мой взгляд, выпрямился и отошел в сторону. Секретные секреты? Ладно. Я пошла к синей платформе. Никаких других средств передвижения не сталось больше на плотно утоптанной дорожке, петляющей к трассе.
