Я усадила Веронику на безопасный стул и сбежала обратно к близнецам, опасаясь новых приступов благодарных последствий.
— А вы неплохо смотрелись рядом. Танцует она зачетно, особенно юбка красиво развивалась. Но вряд ли ты научишь ее ходить, не спотыкаясь, малыш. Неужели тебе такие нравятся? — поинтересовался негромко Левый.
— Я, — я замялась, подыскивая ответ.
Что сказать, когда объекты для «нравится» не существуют для меня по определению? Еще чего не хватало!
— Ладно, птенчик Ло, не стесняйся! — Правый приобнял меня шею тяжелой рукой. Ухмылялся и пах сливочными тянучками. — Мы с Пулом уважаем твои чувства. Только потом расскажи, что ты в таких интересных девушках видишь, ладно? Может быть, я тоже разгляжу.
Внимательный взгляд светлых глаз Кей-Мерера раздражал. Что надо?
— Принять упор лежа, — ласково сказал мне Ваня. Потрепал по плечу. — Пять отжиманий.
Я вздохнула и подчинилась. Судя по всему, названный брат взялся за меня всерьез. Моя физподготовка никуда не годилась по местным меркам. Неназываемый! Спасибо, что я была чемпионкой Сент-Грей по атлетическим упражнениям! Пять раз оторвать себя от гимнастической скамьи я была в состоянии, но от земли — это уж слишком.
— Ну, Ваня! Это… — начала я ныть.
— Семь отжиманий, курсант Петров, — он продолжал все также ласково, — как ко мне следует обращаться? Займи позицию и говори.
Я вздохнула и улеглась на колючую от прошлогодней травы землю. Та уже пробилась к солнышку, обещая в скором времени зеленый ковер. Как-то я не подумала про эту ерунду с физкультурой. Воображала, что с утра до вечера буду рулить на всяких чудо-аппаратах и умничать на уроках. Ага, как же!
— Ты уснул, Петров? Ко мне следует обращаться: товарищ инструктор по физической подготовке или, если я в полной форме, господин старший лейтенант. Девять отжиманий. Ленька, я не шучу, — Иван оторвал мое бедное тельце от нежной травки могучей рукой. Держал за ремень непринужденно. — Ты у меня, селедка худосочная, станешь чемпионом школы в пятиборье. Это я тебе обещаю, побратимка, не сомневайся.
— Я и так уже чемпион. Можно я посплю? Господин-товарищ Ваня, — я легла на теплую землю.
— Устаешь? — сочувственно проговорил мой мучитель и брат. Подвел могучую руку мне под плечи снизу. Я уронила лицо в теплую пятнистую ткань.
— Все время я куда-то иду строем, слушаю хором, отвечаю в ногу. Все время тычки, пинки, удары. Подначки. Я вся в синяках, как груша, — я разревелась. Перепугалась и перешла на мужской род: — я устал! Я больше не могу-у-у!
