— Мой король, — с придыханием прошептала Эйлин, чья одежда теперь была слегка запачкана кровью нечисти, как, впрочем, и моя. — Мы снова на вершине мира... Навевает волнующие воспоминания, — пригладив низ платья, кошечка потерлась бедрами и тихо мяукнула.
— В этом ты права... Но, наверное, стоит для начала войти внутрь храма? — видя, что на большой деревянной площадке, на которой мы оказались, находились врата, напоминающие два огромных листа, сказал я, пряча кинжал в ножны.
— Дверь закрыта и защищена ловушками с зомбифицирующим газом, так что, — начала было Эйлин, но я уже щелкнул ключом. — О...
— Отличная вещица, однако, — спрятав рояльный ключ, я подозвал девушку и, взяв ее за руку, вместе с ней вошел в ярко освещенную залу, в которой находилась еще одна дверь, на которой стали появляться красивым почерком начертанные буквы:
«Злой Враг был и остается величайшей угрозой. Чудовище тучное, гнусное, огромное, со ста пастями и мяукающее, оно нагоняет ужас на честный люд, и никто доселе не мог справиться с ним.
Лишь пророчество, оставленное неизвестной провидицей с алым волосом, вещало: «Герой-любовник, родившийся в февраля сердцевине, сможет одолеть Нэ Нэ Нэ Нэ Зло, объединив под свои началом величайших барышень. Покорив их сердца и телеса, он сойдется в неравном бою, объединив дарованные силы, и сможет очистить мир от нависшей угрозы. Помощью в том будут ему стопятьсот божественных артефактов древности, что запечатаны в небесном храме издревле»...
— Пойдем дальше, раз такое дело? — спросил я у Эйлин, и та, кивнув, чуть сильнее сжала мою руку.
Щелчок — новая дверь тоже открылась, открывая вид на небольшую комнатушку, по бокам которой были выходы на своеобразные балкончики на этот раз с перилами, но все это не слишком походило на комнату отдыха, поскольку напротив была еще одна дверь, только на этот раз небольшая и без единого намека на замочную скважину.
— Хм... И что дальше? — спросив, я сделал шаг, и на поверхности древесины загорелась схематичное изображение «69», а на полу — нечто вроде силуэта, словно бы кого-то здесь грохнули и обвели мелом.
«Герой доказал свою удаль, победив нерадивых предшественников, тем самым начав выполнение пророчества. Но сколь хорош он, как любовник, чтоб выдать себя за избранника, способного спасти мир?» — очередная надпись, словно насмешка, повисла прямо в воздухе и вскоре испарилась, а я, посмотрев на Эйлин, получил от нее кивок, столь резкий, что ушки качнулись.
