Артём молчал. Гладил Чарльза, иногда переписывался с кем-то, показывал мне смешные картинки. В итоге я не выдержала. По Артёму было видно, что он никуда не планирует уходить. Он уже сходил и сделал нам бутерброды, нашёл у меня печенье. Было видно, что еще немного и Артём будет готов пойти в душ, а потом завалиться спать.
— Мы поссорились с Машей, — выдохнула я, потому что эта обстановка, хоть и была по-своему уютной, но мне уже становилось жутковато. Жутковато оттого, насколько это казалось комфортно и естественно.
— Вы же девочки, — пожал плечами Артём. — Как поссорились, так и померитесь.
— Ты не понимаешь…
— Тогда расскажи мне.
Я не уверена, что это была хорошая идея. Я и так уже множество раз переходила границу с Артёмом. Если я пытаюсь его оттолкнуть, то не нужно еще глубже впускать его в свою душу. Возможно, вся эта ситуация как раз к лучшему. Возможно мне пора оттолкнуть людей, с которыми я слишком сильно сблизилась.
— Котёнок, мы можем сидеть здесь долго. Очень долго, ведь ты знаешь, что я никуда не уйду.
— В общем… я… даже не знаю, как объяснить.
— У нас много времени.
— Помнишь, там в лифте, я говорила о том, что люди вечно бросают и предают? Поэтому лучше ни с кем не сближаться.
— Так, — медленно начал Артём. — Продолжай.
— В общем, с дружбой мне никогда не везло. И с близкими людьми. Мама бросила меня еще, когда я совсем маленькой была. Ей было семнадцать, когда она забеременела. Она не была готова стать мамой. И получалось у неё это откровенно говоря плохо. В итоге она не выдержала и сбежала. Я уже говорила про папин трудный период, — я покачала головой. Нельзя сказать, что папа избивал меня прям сильно. Но я не любила вспоминать этот эпизод своей жизни. — В общем, он запустил себя, меня, нас. Всё на свете. Тогда мои бабушка с дедушкой приехали к нему и сказали, что, если он не возьмёт себя в руки, они заберут меня к себе, а на него напишут заявление, обвинив в жестоком обращении с детьми.
Я закрыла глаза, глубоко вздохнув. Я была маленькой, но всё равно помню, как бабушка кричала на папу, а дедушка собирал мои вещи в небольшую сумку. Всё началось с того, что они увидели синяк у меня на плече. Вопрос за вопросом и вот уже крики, истерики и мы на поезде ночью мчимся в деревню.
— Короче, папа взялся за ум. Нашёл работу. Да только нам нужно было постоянно переезжать. Как только мне казалось, что я завела себе друзей. Как только думала, что эта та самая дружба, когда вы друг ради друга через огонь, воду, медные трубы, сквозь Ад и прочая лирика. Нам уже пора было переезжать. Неделя, две и те без кого я не представляла жизни, забывали меня. Иногда меня даже не принимали. Мне казалось, что я находила подруг, а они сплетничали обо мне за моей спиной, распускали слухи и подставляли меня.
