Гейб продержался недолго. Хотя учитывая его поведение, мне кажется, что он был дома слишком долго. Пару месяцев он продолжал так и жить: появлялся, чтобы проспаться и поесть, несколько раз занимал у меня денег, но так и не возвращал. Потом он пропал на месяц. Неожиданно вернулся, потом еще раз пропал на пару недель. Пока в один раз к нам не пришла полиция и не забрала его. Я должна ненавидеть себя за то, что когда его уводили в наручниках, я просто стояла и с облегчением подумала «Слава Богу, что Питер у мисс Питтл». Я отвратительная сестра. Но когда Гейба забрали, наша жизнь стала гораздо лучше. И Питер снова начал смеяться, радоваться и бегать по дому, даря мне только лучшие воспоминания из его детства.
В этот раз я ни к чему не готовилась. Я прожила этот день, как самую обычную среду. Я собрала нас с Питером, отвезла его в садик, отправилась на работу, посплетничала с Сарой, вытерпела двух идиотов, что заказали лишь колу и два часа пытались ко мне подкатить. Сейчас мы с Питером ехали домой, и пока он рассказывал про то, что произошла сегодня в садике, я со страхом думала о том, что меня ждёт дома.
Когда мы вошли в дом, Питер сразу убежал, чтобы выгулять Чакки, а я направилась на кухню. Гейб уже был здесь. Сидел за столом и ел запеканку, которую я приготовила для нас с Питером. Перед ним стояла бутылка пива, но на стойки уже было две пустых.
— Привет. — Тихо сказала я, проходя на кухню. Гейб бросил на меня быстрый взгляд, а потом вытер рот полотенцем.
— Ты подросла, — усмехнулся он. — От кавалеров небось отбою нет.
— Они не проходят и первый уровень.
— Какой еще уровень?
— Питер.
Я ожидала… нет, надеялась, что это вызовет у Гейба хоть какую-то эмоцию. Но он молча кивнул и потянулся к своей бутылки с пивом.
— В этот раз ты надолго? — Спросила я, скрестив руки на груди.
— Убери коготки, сестрёнка. Это всё еще мой дом.
— Нет, здесь уже ничего твоего нет.
— О, пока меня не было тебе двадцать один год стукнул? — Усмехнулся он, а я глубоко вдохнула. Как мы докатились до этого? Когда-то он был моим братом и заменил мне и папу и маму. Он был моим лучшим другом. И я могла сделать всё на свете ради него и Оливера. Как так вышло, что одно мне теперь видеть трудно, а другой стал для меня, как самый худший враг?
— Гейб, пожалуйста, — попросила я. Знаю, что сейчас выглядела так, словно мы уже год спорим, хотя мы и трёх минут не проговорили. — Здесь Питер… и я хочу ему нормальной жизни.
