Сейчас чувство было почти такое же. Словно я на протяжении всей своей жизни проходила множество испытаний и сейчас наконец пришла к долгожданному призу. И теперь он мой. Я доказала, что достойна.
И я так и продолжу стоять на улице, морозить задницу и вспоминать всё, что мы прошли с Оливером, потому что мне слишком страшно подняться к нему. Огромная часть меня всё еще убеждена в том, что это жёсткий план Кети. Другая часть уверена, что Оливера всё равно нет дома и мне нечего бояться.
Я вздрогнула, когда подул холодный ветер, и решила всё же войти в здание.
Когда я вошла в квартиру Оливера, на меня накатила дикая ностальгия. Я ждала, что сейчас выбежит Чакки, громко гавкая. В гостиной будут разбросаны игрушки Питера, на кухне гора продуктов, которые мне надо разобрать. Наверху стирка, которую нужно запустить. И из кабинета выйдет Оливер, улыбнётся, скажет «привет, Лисёнок» и поцелует меня так, словно целый день ждал этой возможности.
— Алиса? — Позвал меня Оливер, когда вышел из кухни. Выглядел он несколько уставшим. На лице трёхдневная щетина, а глаза такие, словно он пару дней не спал. А нормально спал месяц назад. Но он всё еще был также прекрасен. И больше всего я хотела броситься ему в объятия и не отпускать больше никогда. — Что ты тут делаешь?
— Я… с Рождеством! — Улыбнулась я, потому что не знала, что сказать. Одно дело приехать, потому что Кети сказала «Забирай его», а Гейб, что не хочет, чтобы его друзья были несчастны. Но что сказать сейчас?
— Ты приехала ко мне, чтобы поздравить?
— Не совсем, — вздохнула я, а потом решила выпалить всё сразу. Мой рассказ во многом был достаточно несвязным. Я понимала лишь некие обрывки разговора, мол приехала, сказала, забирай, отправляйся, хотела счастья, никаких претензий. Мне казалось, что Оливер совершенно ничего не понимает, но неожиданно на его лице проступило осознание.
— Так вот что значило её сообщение! Минут тридцать назад Кети написала что-то типа: я тебя очень сильно любила, надеюсь, ты будешь счастлив, не держите зла, козний строить не буду. Она просто отдала меня тебе?
— Эй, не смей говорить так, словно ты еще разочарован.
— Прости, но когда кто-то говорит о тебе, как о веще, это всегда несколько неприятно.
— Зато ты хоть немного теперь понимаешь женщин, когда вы мужчины говорите о нас, как о вещах. И зачастую даже не спрашиваете, чего мы хотим. И мне интересно, мы будем говорить настолько о чём угодно, лишь бы не говорить о нас? Или ты так сильно разочарован, что Кети перестала бороться за тебя и мы можем быть вместе?
