И как математика, говоря о бесконечности, попадает в область иных законов, так же и человек, говоря о морали, о грехах и добродетелях, попадает в иную область, туда, где маленькое стоит столько же, сколько и большое.
Вот теперь можно приблизиться к пониманию катастрофы, бывшей в раю, — к грехопадению.
Судя по-мирски, что такого страшного сделали эти первые люди? Такой ничтожный грех — и такое суровое наказание! Где же возвещаемая любовь, если Бог так суров? Но дело как раз в том, что малое равно большому там, где речь идет о грехах. В грехе прародителей, как дуб в желуде, уже были скрыты все грехи последующего человечества.
Понятен и евангельский максимализм, называющий прелюбодеем уже того, кто с вожделением смотрит на женщину. Грех, незримо совершаемый в духе, равен греху, вырвавшемуся наружу и ставшему видимым. Поэтому судимы мы будем не по делам, а по тайне сердца. «В день, когда, по благовествованию моему, Бог будет судить тайные дела человеков через Иисуса Христа» (Рим. 2: 16), — так об этом говорит апостол Павел.
Понятно, почему плакали о себе как о последних грешниках ушедшие подальше от мирских жилищ подвижники. Видя в себе семена греха, они прозревали в этих семенах жуткие плоды, просящиеся наружу, и это зрелище рождало нескончаемые слезы.
Итак, малое равно большому, и это смиряет нас при разговоре о грехах.
Но эти же мысли утешают нас при разговоре о добродетелях. Утешают, поскольку понятными становятся слова Господа о стакане воды, подав который, человек не потеряет своей награды. Становится понятной похвала бедной вдовице, положившей в сокровищницу церковную две мелкие монетки. В отношении добродетелей закон тождества между малым и большим работает с той же безотказностью.
Выводы из сказанного всяк человек способен сделать для себя сам.
Это может быть решение не браться за великие дела, но с большой любовью делать дела маленькие.
Это может быть пересмотр своей жизни на предмет обнаружения привычных греховных «мелочей» и попытка с ними расстаться. В любом случае это должно быть увеличение серьезности в отношении к жизни и внимания к себе.
Не нужно творить ничего великого, чтобы спастись. Не нужно творить ничего циклопически страшного, чтобы отпасть от Бога. И для того, и для другого довольно дел бытовых, незаметных, маленьких. Маленьких для нашего повседневного испорченного зрения и обретающих истинные масштабы при улучшении зрения под действием благодати.
