- Трофимов у выхода, а я возьму «Инфинити». Дуй отсюда поскорее, пока тебя не узнали.
«А с ней что делать?» - спрашиваю взглядом и жестами.
- Твоя же девушка, ты и решай, - усмехается брат, после чего пожимает Элен руку и отвечает на ее несмелую улыбку своей обворожительной.
В «Q7» мы забираемся с правой стороны. Элен залазит первая и двигается, освобождая мне место, затем снова тут как тут, рядышком. Ну, все, успокойся уже, никто больше не станет посягать на твою честь и здоровье. Пожалуйста.
- Доброй ночи, Константин Игоревич. Здравствуйте, - поворачивается к нам Трофимов. - Куда поедем?
Спрашиваю у Элен кивком.
- В общежитие, - она охотно диктует адрес, запинаясь. В дороге молчим, музыки нет, наши равномерные дыхания в тишине салона звучат невыносимо громко. Мы вздыхаем по очереди, в каком-то нескладном, импровизированном ритме, разрушив зоны комфорта друг друга, ворвавшись в них без разрешения. Да отлипни ты от меня. Не хочу твоей благодарности.
Сжимаю тонкую ладонь, пока ее вымотавшаяся, обессиленная хозяйка дремлет на моем плече. Я даю ей передышку.
- Девушка, а вас в общежитие точно пустят? - Трофимов, как обычно, сначала разворачивается, потом только говорит. Никогда не забывает обо мне и моей особенности. Умный мужик, мне бы и в голову не пришло, что у них там комендантский час может оказаться. - Двери вроде бы заперты. В мою молодость, помню, мы с друзьями к девчонкам по балконам лазили. Опасно было, но весело! Но вы ведь не полезете, правда? - он паркует «Ауди» напротив подъезда старой потрепанной девятиэтажки.
- Спасибо. Ничего страшного, я подожду. Сторож откроет в шесть, - встрепенувшись, отвечает Элен.
Жалко ее, молоденькая дуреха. С какой стати мне показалось, что она взрослая и расчетливая? Совсем спятил со своими подозрениями, скоро на прохожих кидаться начну. Она смотрит на меня так, будто ей не хочется уходить. А повода остаться найти не получается. Во все глаза смотрит.
На часах - половина пятого. Как насчет оставить бледную, как мои представления о будущем, девицу в гостиничном халате поверх порванного платья на улице холодной ночью одну-одинешеньку? Вот черт.
- Спасибо тебе еще раз, - между тем говорит она. - Если я могу что-то для тебя сделать… хоть что, клянусь, все, что угодно. Ты только скажи. Ой. Прости. Я опять тебя обижаю. Напиши или… Дай знать любым удобным способом. Костя, все, что захочешь, - моргает, пытаясь скрыть подступившие слезы, после чего тянется к ручке двери.
