Игрушка для мажора | страница 14
Сплошная тошнотворная показуха.
— Ты ведь знаешь, твой отец не любит, когда ты так его называешь, — хмурится мама.
— А ты знаешь, что должна была раньше вбить в мою голову хорошие манеры, — хмыкаю. — Так что всё, что происходить теперь — исключительно ваши с ним косяки.
Она открывает рот, чтобы сказать что-то ещё — не знаю, надавить авторитетом, например — но я взлетаю по ступенькам на второй этаж и скрываюсь в коридоре, ведущем в моё — отдельное — крыло. В комнате швыряю в стену ключ от тачки и скидываю на пол кроссовки; хочется вообще разнести всё, что видел глаз, но вместо этого я стискиваю кулаки: раздражает эта её манера включать функцию матери, когда она ни черта не разбирается в настройках.
Внезапно вспоминаю своё сегодняшнее столкновение с девчонкой в коридоре «Утопии», о котором совершенно забыл после ссоры с отцом, и снова хмурюсь: я не привык, чтобы со мной так разговаривали — девушки обычно пускают слюни и стелятся ковриком, а эта иголки выставила. Вообразила, будто может задирать передо мной свой нос, и я не рискну ничего не сделать с ней в отместку? Очень недальновидно для девочки с периметра. Если бы послушала меня и извинилась — жила бы себе спокойно и дальше, а я бы сделал всё, чтобы во время распределения она не попала в мою семью.
А теперь прямо руки чешутся испортить её счастливую жизнь.
В груди разгорается что-то очень похожее на азарт; я давно разучился находить для себя годные развлечения, потому что практически всё перепробовал, и меня больше не вставляло по сотому кругу проходить одно и то же. А когда от твоего решения зависит чья-то судьба — в прямом смысле этого слова — это непередаваемый кайф. Конечно, бить её я не буду — я ведь не конченный урод — но проучить просто обязан.
Я буду не я, если останусь сидеть на жопе ровно.
Внезапно в голове мелькает интересная идея, от которой я просто не могу отмахнуться; скалюсь во все тридцать два, снова обуваю кроссы и пулей вылетаю из комнаты.
— Ты куда так разогнался? — кричит вдогонку мать: видимо, решила, что у меня поехала крыша. Ну, в общем-то, я был на пути к этому. — Ярослав!
Открыто игнорю её обращение и выскакиваю во двор; моя тачка уже закрыта в гараже, зато байк припаркован прямо у мраморной лестницы перед парадным входом. Прыгаю на коня, надеваю шлем и завожу «MTT Y2K 420RR»; двигатель мурчит, как котёнок, подгоняя в крови небольшой приток адреналина, и я срываюсь с места. Вообще при желании до «Утопии» я мог бы свободно дотопать пешком — от моего дома до корпорации примерно четыре квартала — но в чём тогда кайф иметь такие игрушки?