– В таких переговорах обычно подают паштет, не у каждого здоровые зубы, – де Вард вздохнул. – Не у каждого есть и золото на магика.
– У вас-то зубы в порядке, – старательно-ровным голосом ответил Егор. – Я тоже интересовался.
– Хорошо, так и нужно, – без тени улыбки отозвался граф, наливая себе. – Итак, я нахожусь в сложной ситуации. М-да…
– Вам нужно вызвать меня за Луизу… За то, что я перехватил у вас невесту. Иначе урон чести.
Де Вард кивнул:
– Вы не безнадежны. Но вы просто не понимаете, что такое для нас, тутошних, честь и слово. У нас нет этих ваших многометровых реестров и списков, нет сотен и сотен чиновников, стряпчих, разного сорта бумагомарателей. Мы держимся исключительно на слове. Никто не проверит, никто не станет искать обманщика. Поэтому, можете мне поверить, если я узнаю, что кто-то из дворян повел себя не вполне…
Допив стакан, граф поставил его на доску осторожно-осторожно и сказал тихо-тихо:
– Я сам постараюсь ему навредить, насколько смогу. Вызову и заколю, например. Потравлю овес псовой охотой, перебью цену на ярмарке, перехвачу речку запрудой, да мало ли еще можно придумать. Особенно сейчас, когда романы вашего мира понемногу расходятся по людям грамотным. Если он сильнее – найму бретера. Найду поджигателя, или даже отравителя, если мой враг уж очень знатен и с кинжалом к нему не подобраться. О, вовсе не по благородству, но всего лишь по расчету. Ведь, если я такое спущу, то уже через пять-шесть лет все дворянство Тристейна перестанут уважать по всей Халкегинии, от моря до моря. Во время молодости моего родителя такое случалось. Именно поэтому Тристейн – маленькое полунищее королевство. А что гордое… Гордость не булькает, как говорится в таких вот кордегариях.
Граф развел руками. Красивое лицо, ухоженные волосы. Даже на расстоянии вытянутой руки Егор не чувствовал запаха пота, разве что конского от ботфорт. Моется, значит. Культурный.
Культурный граф улыбнулся:
– Поневоле сделаешься благородным.
– Это, пожалуй, хорошо.
– Для кого как, – граф отрезал приличный кусок жареного и теперь старательно жевал. – Против любого человека иного сословия с этим же самым дворянином я встану плечом к плечу, понимаете?
– А я считаюсь у вас выскочкой. Я пока еще не ваш.
– Вместе с тем на договорный бой не согласен уже я. Пусть я и феодал, замшелый реликт отжившего социального строя, – граф подмигнул, – но и у меня есть чувства, лопни мои подпруги.
– Предлагайте, – теперь стаканную паузу взял Егор. – Вы же приехали со своим способом решения. Это понятно даже мне.
