– Вот, пытаюсь, в меру сил, дать вам эти секунды. Я, к счастью, умею. А вам они нужны.
Больше ему ничего не дали сказать; чай так и остыл, потом пришлось все заваривать заново. Только Хиэй, как самая ответственная, скинула сообщение Такао – "Заняты, до полудня не жди." А сферу тишины никто ставить и не подумал, Кагура еще и посмеялась – типа, завидуйте молча.
Л-л-люди!
Люди его светлости прево парижского не читали фантастики, за полным ее в тогдашнем Париже неимением, а потому и не знали, что бесшумных засад не бывает.
Зато люди его светлости прево парижского досконально знали собственного командира и в подробностях представляли, что тот сделает с упустившими лазутчика ротозеями. Так что под нарождающейся луной во влажном воздухе слышался только вой и визг мартовских котов. Люди же – что арбалетчики, что стража с алебардами – сидели тише мыши. Их не заметили даже воры с узлом за плечами, не то что подслеповатый ночной сторож.
Воров пришлось пропустить. Люди прево парижского имели твердый приказ. Да и господин Блазен, согласившись помочь в святом деле, тоже отрицательно покачал вспотевшей лысиной: не те.
Ждали на небольшой площади, тут сходились три улицы. Первая, с юга на север, параллельно старой городской стене. Вторая накрест, от ворот Дю Тампль, к Большому Шатле, то бишь к большому дворцу, на берегу Сены. Наконец, третья – скорее даже проулок, грязный и тесный, в который даже луна заглядывала неохотно. Впрочем, все молодые избегают грязи. Только люди пожившие, тертые понимают: не испачкав рук, даже найденную монету не поднимешь.
На северо-востоке робкие лучики молодой луны отскакивали от высоких, тяжелых башен замка тамплиеров. Двести лет назад король Филипп, второй этого имени, прозванный Августом, даровал рыцарям болотистый участок за окраиной Парижа. За вот этой самой невысокой, уже рассевшейся, стеной дю Шоме. С тех пор город вырос, охватив новой стеной осушенное болото, прибавив к Парижу большой квартал Марэ.
Жить с комарами и лихорадками надменные храмовники побрезговали. Ладно, что они выстроили могучий замок, практически королевство в королевстве. Но тамплиеры справились даже с осушением болот вокруг замка!
Вложили столько средств, что сто лет назад следующий Филипп, четвертый этого имени, прозванный Красивым… А еще Железным Королем, так-то… Вот, Филипп отобрал у рыцарей святого иерусалимского храма имущество, деньги и самые жизни, а великого магистра сжег на острове Сите.
