– Все наверх, убирать паруса! Расчет к носовому! Тяжелых в барабан!
Ходовой барабан – самое большое колесо корабля. На грузовиках оно в хвосте платформы, но тогда кормовая установка не видит половину горизонта. Крейсеру лучше иметь барабан в центре тяжести платформы, чуть позади грот-мачты, вот как сделано на “Змее” – и на его преследователе. Первая вахта закрыла за собой решетчатую дверцу и звонко ударила в гонг изнутри огромного беличьего колеса: барабан готов.
– Паруса… Убрать!
Широкие жесткие плетенки с шорохом полезли к реям. Над палубой уже без преград потянул крепкий ветер, понес мелкую пыль. Запах пересушенной травы от плетеных парусов забился запахом пыли.
– Фок – чисто!
– Грот – чисто!
Грохнули крышки люков. Из-под палубы подавали алебарды. Змей с удовлетворением заметил, что квартирмейстер лично проверяет лезвия каждого абордажника, ничего не оставляя на самотек. Впрочем, и у Хорна тоже ведь не лопоухая команда.
– Бизань – чисто!
Корабль замедлился, переходя на тягу барабана. Заметив это, преследователь начал рискованный поворот. Парусники сближались все быстрее, и теперь Хорн мог потратить некоторый запас дальности на маневр, чтобы закрыть “Змею” ветер. Для этого нужно стать справа от “Змея” – но при повороте “Котолак” подставит левый борт.
Артиллеристы тоже это понимали. На вопросительный взгляд Абдулла угрюмо крутнул головой:
– Не достаем!
“Змей” терял скорость. Хорнов “Котолак” – все так же лихо, не убирая паруса – доворачивал сзади-справа. Детали его уже различались невооруженным взглядом. Корпус широкий, плоский, кирпичиком. Высокий серебристый фальшборт – только головы иногда мелькают, а палуба скрыта. Рычаги подвески на первый взгляд все целы… Похоже, врали, что утром кто-то попал Хорну в колесо: вон, все четыре хрустят песком, как новенькие. Черные, ажурные, широченные, разве только высотой всего в полтора роста – не в три, как обычно для двухмачтовика. Сами же мачты у “Котолака” прочнее и выше общепринятной нормы, а оттого и парусов несут больше, чем у трехмачтового “Змея”.
– Абдулла, сейчас. Закончит разворот, ракурс будет хуже.
– Он не может увалиться еще круче. У него колеса меньше! Ему придется заходить еще правее, на гладкое, и только там доворачивать. И тогда…
Догонит, не о чем спорить. При таком ровном и сильном ветре, как сейчас – точно догонит. Если только Абдулла не подловит его на повороте. К счастью, началась полоса надутых ветром песчаных гребешков, маленьких дюн – а колеса у “Котолака” ниже, чем у “Змея”. И меньшие ухабы переваливают, и, самое главное, сопротивление больше. Говоря откровенно, только на это маленькое преимущество в предстоящем бою и остается надеяться. Хорн давно “на песке”, и экипаж у него сработанный, опытный. Выполнив два рискованных маневра подряд, Хорн даже не попытался убирать паруса. Похоже, надеется побыстрее проскочить в мертвую зону катапульт – а там перепалка из пневматики, уцелевшие пойдут на абордаж… Впрочем, “Котолак” пока еще выруливает по пологой дуге, и его достают обе установки.
