– Фон Липвиг, господин. Мокриц фон Липвиг, – ответил Мокриц. Он начинал переживать, что оглох на одно ухо.
– Фон, говоришь, – протянул Паркер. – Ну так для иностранца ты отлично справляешься & плевать мне, кто меня слышит! Ну все, мне пора. Эгги хочет накупить финтифлюшек!
Женщина приблизилась к Мокрицу, встала на цыпочки и чмокнула его в щеку.
– Хорошего человека сразу видно, – сказала она. – Есть у тебя дама сердца?
– Кто? Нет! С чего… нет! – растерялся Мокриц.
– Обязательно будет, – сказала женщина, ласково улыбаясь. – И мы тебе, конечно, очень признательны, но мой тебе совет: делай предложение лично. Мы очень надеемся увидеть тебя в субботу.
Она удалилась вслед за своим вновь приобретенным кавалером, и Мокриц проводил ее взглядом.
– Вы доставили письмо? – в ужасе спросил Грош.
– Да, господин Грош. Не специально, просто проходил мимо…
– Вы взяли старое письмо и доставили его? – повторил Грош, как будто сама идея никак не укладывалась у него в голове.
Его голову размазало по стене…
Мокриц сморгнул.
– Доставлять почту наша обязанность, приятель! Это наша работа! Забыл?
– Вы доставили письмо… – прошептал Грош. – Какая дата на нем стояла?
– Не помню я! Лет сорок или больше.
– Какое оно было из себя? В хорошем состоянии? – не унимался Грош.
Мокриц сердито посмотрел на дряхлого почтальона. Вокруг уже собралась небольшая толпа, как и положено в Анк-Морпорке.
– Это было письмо сорокалетней давности в дешевом конверте! – огрызнулся он. – Такое оно и было из себя! Его так и не доставили по адресу, и это перевернуло жизни двух человек. Но я его доставил, и оно принесло этим людям много радости. В чем проблема, господин Грош… да, что такое?
Последнее было обращено к женщине, которая тянула его за рукав.
– Правду говорят, что старую почту заново открывают? – спросила она. – Там работал мой дедушка!
– Поздравляю, – сказал Мокриц.
– Он говорил, что это место проклято! – продолжала женщина, как будто подобная перспектива ее очень радовала.
– Неужели? – сказал Мокриц. – Что ж, хорошее проклятие сейчас пришлось бы как нельзя кстати.
– Оно живет в подполе и сводит людей с ума-а-а-а! – продолжала она, до того упиваясь этим словом, что ей никак не хотелось с ним расставаться. – С у-ма-а-а-а!
– Очень интересно, – сказал Мокриц. – Правда, мы на почтовой службе в такое не верим, верно, господин Гро… – Он умолк. Выражение у господина Гроша было в точности как у человека, который в такое верит.
– Ах ты, глупая курица! – закричал Грош. – Кто тебя за язык тянул!
