– Зато, возможно, я бы оказался на небесах. И что хуже – затрудняюсь сказать. Пока вы меня не убедили, – ответил де Креньян, возвращаясь на свое место.
Четвертым оказался среднего роста японец. Он вышел вперед и почтительно поклонился. Все европейцы с удивлением и интересом рассматривали его. Многие из них видели азиатов, но людей такого типа никто не встречал.
– Я Тино Аято, самурай великого сегуна Минамото. Я не буду говорить о своих достоинствах, но с удивлением отмечаю, что моя планета населена разными расами людей. И большинство из здесь присутствующих отличаются от меня. Видно, мы сами еще слишком плохо знаем свою Землю.
– Гораздо хуже, чем предполагаете, – сказал Делонт. – Ваша планета очень велика, если оперировать привычными для вас расстояниями. Огромные территории еще не освоены, а те, на которых проживают люди, разделены морями и океанами. Землянам понадобятся столетия, чтобы освоить все материки, и еще столетия, чтобы лучше узнать друг друга. А сколько за это время будет войн, я даже затрудняюсь сказать. Что касается вашего пребывания здесь, то…
– Мне не надо это пояснять, – оборвал собеседника Тино. – Если это так интересует присутствующих, я скажу сам. Когда в сражении встречаются два самурая – им никто не мешает, и один из них обязательно будет сражен. В этой схватке я оказался слабее. Мой выпад не достиг цели, а противник боковым ударом разрубил мои доспехи.
– А вот тут вы ошибаетесь, – высокомерно произнес аланец. – Ваш выпад, самурай, достиг цели, и соперник, уже смертельно раненый, ударил наотмашь. К несчастью, защититься вы не успели.
На эту реплику Аято отвечать не стал. С каменным, ничего не выражающим лицом, он снова поклонился и сделал шаг назад.
Следующим был тоже азиат. Однако с людьми подобного типа Олесь встречался в Новгороде. Он хорошо помнил, как в город приезжали монгольские купцы. Надменные, со злыми глазами, они словно волки, высматривающие дичь, осматривались по сторонам. Низкие лошади, небольшие, сильно изогнутые луки, кривые сабли – они во всем отличались от русичей. Торговцев они мало напоминали, больше интересовались укреплениями и оружием. Уже тогда князь признал в них разведчиков.
– Я Талан Агадай, сотник непобедимого хана Батыя, внука властителя мира Чингизхана. И я скорблю. Духи наказали меня за гордыню. В самом начале нашего похода я оказался вдали от славы и богатства. Мне и моим людям было приказано разгромить все посты русичей на дорогах. И я, воин, столь славно бившийся с булгарами и половцами, понадеялся на атаку с ходу. Мы нарвались на крепкую заставу… – вымолвил монгол.
