Перевели дух, осмотрелись в поисках запасов еды или хотя бы воды, но таких запасов тут не было. А пить хотелось, да и пожрал бы я чего–нибудь с удовольствием. Всё увиденное конечно не было приятным, но аппетита у меня не отбило. Он у меня всегда был натренирован и подобные вещи его смущали не слишком сильно.
Я уже подумывал о том не пора ли нам, или скорее мне одному, направить я на вылазку, что бы разведать обстановку и добыть хотя бы воды. Глянул на телефон часы, на котором показывали без десяти час. Собрался заговорить о вылазке с Катериной, как услышал звуки от парадного входа. Кто–то пытался открыть заблокированную мной дверь. Катя вскинулась и хотела что–то сказать, но я прижал палец к своим губам и отрицательно покачал головой. Сам тут же поднялся и с ПМ наизготовку отправился к входу. Катя, немного отстав, последовала за мной.
— А ну на месте, — раздался от двери тихий, но не терпящий возражений окрик человека неведомо как проникшего через заблокированную дверь.
Я замер целясь в него. Катерина спряталась за моей спиной. Он стоял у двери и держал нас на прицеле автомата. Его лица не было видно, поскольку оно было скрыто зеркальным забралом лёгкого пластикового милицейского шлема. Туда я и целился, поскольку стрелять в тело прикрытое чёрным бронежилетом было глупо. Различные щитки, наколенники и налокотники дополняли снаряжение. На бедре у него красовалась кобура с пистолетом. Из–за спины выглядывала труба РПГ, и виднелся верх огромного рюкзака. На поясе висел нож довольно внушительного вида, две фляжки в черных чехлах и некое подобие клевца с острой похожей на огромную швейную иглу боевой частью на метровом черене.
— Оружие брось, — велел человек, по прежнему показывая мне ту сторону своего оружия, по которую обычно люди робею.
— И не подумаю, — ответил я понимая что в случае перестрелки шансов у нашей стороны немного, но не собираясь отдаваться на волю чужака без каких знаков и шевронов на вполне форменной одежде.
— Ты чего? Жить не хочешь? — спросил он.
— Хочу, но оружие не брошу. Ты кто такой? — спросил я, понимая, что передо мной не милиционер и не солдат.
— Ладно, давай так, — решил он что–то для себя и опустил автомат. — Ты может тоже, — человек кивнул шлемом на пистолет.
— Хорошо, — согласился я, опуская свое оружие, но убирать ПМ в кобуру не стал, а оставил его в руке.
Человека это удовлетворило. Ударом ладони снизу он поднял забрало и явил нам лицо пацана лет 16 – 17 поросшее клочками пуха на щеках и с реденькими черными усиками над верхней губой.
