- Ты дебил?! – завизжала я на максимально доступных для меня децибелах. – Какого ты раньше молчал?!
- Дык вы не спрашивали, - растерялся Глеб. – Я думал, вы знаете…
- Откуда?! Откуда я могу знать? Отец мне не звонил ни разу!
- Наверное, расстраивать не хотел, Юлия Андреевна.
- Заткнись! – оборвала я. – Вытаскивай Лизку, пакуем чемоданы.
- Домой? – обрадовался идиот.
Но я только всплеснула руками. Ну как можно быть таким дебилом?!
Уже в аэропорту по прилету меня ждал сюрприз. Лизку встретил водитель, нас – нет.
- Это еще что за фокусы?
- Юль-Андреевна, не звоните сразу отцу, рано еще. Давайте я Юрке наберу.
- Ну набери, - процедила я, скидывая номер и направляясь к кофейному аппарату.
Но как назло никакой мелочи в сумочке не завалялось. Чертыхнувшись, вернулась к Глебу и успела услышать рёв папы в телефоне.
- Я сказал два месяца чтоб ноги её здесь не было! Вези обратно.
- Есть, Андрей Григорьевич. Извините, все из-за Лизаветы… Да, Андрей Григорьевич. Усёк, Андрей Григорьевич. Подальше, да. Простите, Андре…
Тут, видимо, папа отрубил вызов, потому что Глеб беспокойно отнял телефон от уха и с минуту смотрел на него, словно ожидая, что папа перезвонит.
- Что он сказал? – отвлекла я телохранителя.
- Что вы едете покорять Нью-Йорк, Юлия Андреевна.
- Так и сказал? – удивилась я, впервые отмечая проблески чувства юмора у Глеба.
- Сказал другими словами, но суть я уловил.
- Отлично. Тогда ловим такси… А, нет. Сначала багаж забери, я подожду тебя там.
- Нет-нет-нет, Юлия Андреевна! Мы на такси до Нью-Йорка не доедем.
- Да ну?
- Там океан.
Твою же мать…
- Глеб, я никуда не лечу. Я приехала к папе, к нему и поеду.
- Мне велено применить силу, если вы начнете сопротивляться, Юлия Андреевна.
- Глебушка, начни хоть иногда применять ум вместо силы? Ну затащишь ты меня в Нью-Йорк, а папе наступит крышка. Юрку и тебя уволят, мою кредитку заблокируют. Нет денег, нет билетов обратно, и мы застряли в Америке! Ну?
- Как-то не очень…
- Значит, мы должны ослушаться папу и помочь ему?
- Мы?
- А кто еще ему поможет? Только я! Ну и ты, если все же заберешь мой багаж.
Нанять пришлось два такси. В одном ехали мои вещи, в другом я с секьюрити.
- Когда Андрей Григорьевич узнает – убьет, - бухтел Глеб.
- Тогда и проблемы улягутся. Отнесете мое бездыханное тело зверю, и он отпустит папины грехи.
Пусть я шутила, но чувствовала некоторый азарт от встречи с Ермаковым, хотя в душе все же копошились неприятные мысли. Мне кажется, принеси ему мой труп, он даже тогда надругался бы над ним и все равно не простил папу. Но ведь несправедливо заставлять страдать его, когда лоханулась я.
