Строгость монастырской дисциплины была нарушена, и Пьер подошел к аббату.
— Дядя…
— Да, — кивнул аббат. — Сядь, Пьер. Ты знаешь, чего я хочу…
— И вы знаете, чего я хочу, — мятежно ответил Пьер. Он пытался заставить своего дядю опустить глаза, но лицо аббата было свежо и красиво, его голубые глаза сверкали под золотистыми бровями, а пурпурная шапочка так оттеняла его черты, что он казался видением за гранью алмаза. Пьер первым отвел взгляд.
— Я знаю, о чем ты думаешь и чего хочешь — или думаешь, что хочешь. Но в этих твоих исканиях… во время бодрствования в ночные часы… неужели ты не слышишь голоса?
— Нет, — решительно ответил Пьер. — Никакого голоса, кроме вашего… Почему вы хотите, чтобы я жил такой же жизнью, как они? Почему?
— Не такой, как они, дитя мое! Такой, как я! С твоим состоянием, с нашим родовым положением…
— Возьмите себе эти деньги, если хотите. Я буду сражаться, как это положено рыцарю, и сам завоюю себе титул.
Аббат сидел молча. Наконец он снял с пальца пурпурный перстень. Немного погодя, он глубоко вздохнул и поднес камень к свету, чтобы полюбоваться его сиянием.
— Ты слишком долго жил среди грубых монахов, — наконец сказал он. — Мы должны позаботиться, чтобы ты больше времени проводил в библиотеке. Я слышал хорошие отзывы о тебе от брата Бонифация…
— Вы не сделаете из меня монаха, Я стану рыцарем и буду побеждать на турнирах!..
— Господи! Ты можешь одерживать победы на земле твоего отца, Пьер. Возможно, тебе придется участвовать и в сражении, если имперская армия подойдет слишком близко. Враг завоевал Пикардию…
Пьер вскочил на ноги.
— Что? Немцы уже в Пикардии?
— Каким счастливым ты выглядишь, — печально заметил аббат. — У тебя такой же трудный характер, как и у твоей матери.
Он протянул руку, и Пьер повернулся, чтобы уйти. — Я по-прежнему уверен, что ты не согрешил с девушкой, Пьер.
Юноша остановился и покраснел.
— Нет, отец мой.
— И у тебя не было никаких тайных встреч… — Пьер почувствовал, как бешено заколотилось его сердце — … с дочерью мельника?
— Нет, отец мой, — едва вымолвил Пьер.
Аббат кивнул.
— Ты знаешь, каково будет наказание, если это неправда. Ступай, сын мой.
Пьер вышел на крыльцо, на залитый солнцем двор, когда процессия монахов, Склонив головы и качая четками, свисающими на черные рясы, направились в трапезную. Он заметил брата Жана и брата Гиацинта, но в общей веренице они казались одинаково безликими. Позади них плелись новообращенные, и Пьер присоединился к ним, нарушая линию. Один из новичков толкнул Пьера плечом, а когда тот сделал вид, что ничего не заметил, новенький запрыгнул на спину Пьера и стиснул его ногами. Пьер сделал вид, что ничего необычного не происходит, но когда они подошли к дверям трапезной, он сильно ударил локтем назад, ощутив упругий живот новичка. Как ни в чем не бывало, Пьер вошел в трапезную и сел вместе со старшими братьями, отдельно от новообращенных.
