Йен со вздохом выключил радиоприемник и поставил на стойку сразу две бутылки сливочницы. Анрир всегда уважал в людях профессионализм, а рыжий хозяин трактира — точно был мастером своего дела: понимал, что нужно клиенту, следил за чистотой и не задавал лишних вопросов.
— А твоя бабуля, легкого ей посмертия, была мудрой женщиной, — Анрир потянулся к большой вазе с крекерами и запустил в нее руку. Соль неприятно щипала разбитую губу и, смешиваясь с приторным ликером, образовывала странное послевкусие, зато капризный желудок вполне благосклонно отнесся к такой пище.
— Сам не перестаю восхищаться, — трактирщик полез под барную стойку и вытащил банку с крохотными шоколадными конфетами. — Страшно представить, что не лупи она меня полотенцем в процессе обучения, мог бы и пропустить половину наиценнейших советов.
Он тяжело вздохнул и потер шею, видимо, как раз там и находили точки внедрения бабушкиной мудрости. И Йен даже не знал, насколько ему повезло: вздумай Анрир перечислить всех своих «учителей» и то, как происходил этот процесс, рассказ бы затянулся надолго, а потирать пришлось бы все тело.
— И чувствую: нужно сменить название трактира, — продолжил Йен. — Грудь Блудницы была символом Прималюса, ее даже на марках изображали, а теперь…
— Всю Блудницу вместе с пирамидой, — поправил его Анрир. Голова отяжелела, и, казалось, стоит только прислонить ее к чему-нибудь, он сразу же провалится в сон. Но нельзя, вначале неплохо бы отмыться от грязи и крови. — В итоге грудь получалась меньше игольного ушка.
— А у кого же из нас в юности не было хорошей лупы? — трактирщик подкрутил ус и подмигнул большому плакату на одной из стен. Изображенная там Блудница мало походила на реальную, скорее — на дорогую шлюху из столичного борделя, но судя по засаленным краям, посетителям нравился и такой вариант. А главное — грудь можно различить и без специальных устройств.
— И с лупой ее проще нафантазировать, чем разглядеть. А теперь по городу будет бродить живая Блудница, не думаю, что твой трактир опустеет.
— Знаю я этих баб: грудь она наверняка спрячет. А символом города не может быть то, что никто не видит. И, чувствую, все это уже в прошлом, нужно шагать вперед. Непросто придумать такое же дерзкое, звучное название, которое не придется менять в ближайшие семь лет, иначе разорюсь на вывесках, — Йен достал небольшой поднос, поставил на него обе бутылки и банку с шоколадом, присоединил к ним ключ от номера и подвинул к Анриру. — Еще бабуля учила, что не стоит слишком много болтать с тем самым приятелем, что всегда появляется во время катастроф. Ибо после таких дел, к которым он, без всякого сомнения, непричастен, приятель захочет девок, ванну и спать, а не трепаться с любопытным трактирщиком.
