— Может, порвешь мою рубашку? — торгуюсь, уворачиваясь от ее ногтей. — Она дорогая, из капсульной коллекции. Мне будет по-настоящему больно, если ты ее изорвешь.
Вместо ответа Ангел выбивает лейку душа из моих ладоней и хорошенько окатывает меня. Она счастливо смеется, словно выиграла джек-пот, а я качаю головой, не веря, что вот за такой отпуск заплатил огромные деньги ее муженьку. Скидываю с плеч промокшую рубашку и зажимаю ее в руках уже по-настоящему, со всей силой и без всякой деликатности. Врубаю воду похолоднее и наклоняю голову Ангела к борту. Она вскрикивает, как потерпевшая, и все же прогибается в моих руках. А потом вовсе обмякает и позволяет мне помочь ей.
Я накрываю ее полотенцем и наливаю воду в стакан. Протягиваю его вместе с таблетками и терпеливо жду, когда поднимет на меня глаза.
— Тебе в любом случае будет плохо. Но так чуть легче, — встряхиваю ладонью. — Ангел?
— Мне уже плохо.
— Значит быстрее пройдет.
Опускаюсь на колени перед ней и убираю намокшие прядки от лица. Они сидит на пуфе и морщится, то и дело закусывает нижнюю губу и, кажется, начинает осознавать, что натворила. Надо же… Бинго!
— Пей, — подношу таблетки к ее губам, после делаю то же самое со стаканом воды. — Молодец.
— Это ты у нас молодец. Заботливый, — она усмехается.
— У тебя мозги есть? — указываю пальцем на ее голову и шумно выдыхаю, сам не понимаю, зачем сейчас завожу этот разговор, рано и глупо, она еще не отошла толком и, скорее всего, слышит лишь половину моих слов. — А я ведь хотел рвануть на Ибицу сперва. Там прям в аэропорту пробники раздают с визитками, чтобы не искать. Тебе бы понравилось.
— Ну, у тебя полно денег, можно и туда слетать. И времени у тебя тоже полно, три дня плюс три дня плюс еще три…
— Так это из-за этого? Бунт такой?
Она молчит и опускает лицо, прячась от меня. Я выставляю ладонь и подцепляю ее подбородок, заставляя снова смотреть на меня. Ангел впивается в мои глаза пронзительным взглядом, который я не могу разгадать. Ни черта в нем не понимаю!
— Может, трахнешь меня? — спрашивает она спокойно. — Ты же хочешь, для этого купил… Странный ты, Ник, столько денег отвалил, а не пользуешься. Или разочаровала игрушка?
Она обхватывает ладонями мои руки и нажимает со всей силы, на которую способна.
— Я не пойму, какой мне быть. Слабой и послушной или с гонором. На что у тебя встает? Скажи, я попробую.
— Хочешь всё свести к сделке?
— А есть еще что-то? Между нами только она.
