— Если бы ты не был военным, то стал бы знаменитым оружейником, Дэниэл! — сказал старый кузнец. — Ты чувствуешь металл. Такой дар редко встречается.
— Кузнецом! Ну, уж нет, — Дэн перестал махать молотом, — только воином! Как отец, — он положил молот. Парень почти не устал, но запал прошел. Перспектива стать кузнецом его не вдохновляла, пусть даже самым знаменитым. — Мой меч готов?
— Да. Вон он, второй справа.
Дэн взял в руки новое оружие.
— Тяжелый, — и рубанул воздух. Резкий звук порадовал его. — Ручка удобная. Сбалансирован на йот. Хорошая работа, мастер! У отца тоже был твой меч?
— Да, ковал я его почти месяц, — пустился в воспоминания старик.
— Спасибо, мастер! — прервал его Дэн, щедро оплатил работу и удалился, унося новое оружие.
Лана впервые оказалась во дворце канцлера. Выстроен он был в самом безопасном месте крепости и почти вплотную подходил к крепостной стене, за которой текла Арака. Дворец был небольшой, очень старый. Его несколько раз перестраивали, поэтому высота потолков, толщина стен в залах порой была разная. Иногда, в комнатах за новыми стенами, находились старые. Или, из комнаты с высоким потолком можно было попасть в склеп, где потолок едва не падал на голову. Но, несмотря на это, дворец был достаточно удобным для проживания.
Лане предоставили небольшую комнату рядом с библиотекой канцлера, в которой она и проводила почти все время. Вечером к ней присоединялся господин Фьерн, и они часто беседовали просто так. Он помнил предсказания старейшин, что примет участие в судьбе этой девушки, и все надеялся, что не только приют во время войны он должен ей оказать. Что-то, на самом деле важное должен он сделать в будущем.
Юная девушка очень нравилась канцлеру. Любознательная, хорошо образованная, мыслящая с несвойственной юности мудростью. Но больше всего Фьерна поражала в Лане ее чистота. Открытый взгляд, мягкая улыбка, стремление помочь, даже если не будет благодарности. Многие женщины его города везде и всюду искали выгоду. Они не дарили улыбки, даже приветливого взгляда людям, от которых не зависело их благополучие. Взгляд исподлобья или откровенное презрение, единственное, что мог увидеть простой горожанин на лицах местных матрон и их дочерей. А Лана вся светилась доброжелательностью. Душевное, открытое существо. Какие испытания выпадут на ее долю? И самое главное — как ее уберечь?
Пушты подошли к городу в час полоза, в предрассветных сумерках. Серое море врага надвигалось с неукротимостью шторма. Город затих. Воины на крепостной стене приготовились к смертельной схватке. Кассий и Дэн заняли места на крепостной стене прямо над центральными воротами. Они знали, что враг пройти сможет только по дороге, каменные волны трудно преодолеть. Со стороны врагов стал доноситься вой. Это была проверенная тактика степняков, но защитники Аркуса были с ней знакомы. Леденящий душу вой нескольких тысяч глоток заполнил пространство. Воины Аркуса надели на головы шлемы, отороченные мехом. Страшные звуки стали почти не слышны. Только кони беспокойно прядали ушами, пытались вырваться, но оруженосцы их крепко держали под уздцы. Под этот вой передовой отряд пуштов что-то делал на дальнем краю каменного поля.
