— Сложно поверить? — шепотом переспросила я, заставляя Ника замолчать и слушать, — Если бы они действительно искали, нашли бы давно. Нашли бы… сами. А не подсылали тебя. И кстати, я тебя уже три месяца знаю, почему ты сразу меня не забрал?
Я обвинительно повернулась к раздраженно-разгневанно-собранному парню, подчеркнуто на меня не глядящему. На глаза навернулись слёзы-предатели, серебряными капельками замерев на кончиках ресниц. Обидно было очень, а ещё несправедливо и больно. Больно от их предательства, от постоянного чувства ненужности, от слов Ника. Зачем он всё это говорит мне?
— Если бы я сразу хватал всех предположительных кандидаток, в вашем мире мало чего осталось бы, — поведал он, — К слову, я на Земле три года проторчал в разных её уголках, пока тебя отыскал.
— А с чего ты взял, что это реально я? — задала ещё один логичный вопрос, — Может, ты ошибся!
Не знаю, чего мне хотелось больше: чтобы действительно было так или чтобы Ник оказался прав. Это был тот самый сложный жизненный вопрос, на который у меня не было ответа. Скопившиеся за все года злость, ненависть, отверженность и мысль о том, что я нужна только самой себе сейчас встали в противовес с детской наивной мечтой оказаться дома. Такое простое слово — дом. У меня его не было. Никогда не было. И действительно важной мечтой и даже целью на будущее стало обзавестись своим собственным домом. А потом можно и семьей. И ребенком, от которого я никогда и ни за что не откажусь.
Ник усмехнулся, сжимая руль сильнее, и прорычал:
— Не мог ошибиться. Давай вместе, — быстрый взгляд на меня и он продолжил ледяным тоном, — на левом запястье шрам.
Я похолодела, невольно касаясь указательным пальцем правой руки тоненького белого бугорка на коже. Был. Шрам всегда был со мной, сколько себя помню.
— Это ничего не значит, — заявила Никите, чувствуя, как дрожат руки и ноги, — ты мог его просто увидеть, когда наручники надевал. Или в любой другой момент.
Парень ещё раз на меня посмотрел и нелюбезно рассказал:
— Тебе был год, когда твой дядя подарил тебе Кахааса. Брат твоего отца вообще всегда отличался излишней… бережливостью. Ты не помнишь Каса?
Я отрицательно покачала головой.
— Вообще ничего не помню, — голос звучал глухо и безжизненно.
— Это существо из Тьма, — на меня опять с намеком посмотрели. Я на всякий случай испугалась и побледнела ещё больше, — разумное, сильное, быстрое, ловкое и, самое главное, на тот момент было щенком. Лорд Эргас обеспокоился вопросом твоей безопасности с того самого дня, когда твоя мать объявила о беременности. Поверь, если этот маг за что-то берётся, всё будет в лучшем виде. Так вот, он напоил щенка Тьмы твоей кровью.
