— Именно, что мерзость. И выходит, что наш народ русский на такое способен. Хотя, наверное, версию о деньгах, мы тоже не можем отметать. Мне Михаил говорил об этом. Значит, так и не были найдены документы, впрямую изобличающие господина Ульянова в этом деле?
— Нет, Ваше Величество.
— Странно. По логике вещей их могли хотя бы сфабриковать.
— Во время существования Советского Союза это было очень рискованно. А после — какой смысл? Посчитали напрасным трудом. Да, и кто мог предположить, что Вы об этом узнаете?
— Да. Все логично, Василий Александрович. Уже не стоило свеч, — Николай невесело усмехнулся, явно не оценив шутку Балка, — Но понимаете, меня гнетет даже не сам факт цареубийства. Все мы ходим под Богом. Я видел, как умирал мой дед. Теперь, поговорив о многом с Мишей, уверен, что и моему отцу могли «помочь».
Но безвинные души за что, Господи!? Я понимаю, Михаил Лаврентьевич искренне рассказал мне все, что знал. Но надежда, что все-таки это не так, теплилась. Значит, так все и было? Боже мой, как я хотел обмануться…
— Николай Александрович, увы, так. Но ведь сейчас ключевые точки мы проскочили почти без потерь. Самое главное на данный момент сделано, — восточная политика России сохранена. Конфронтации с немцами Вы уже не допустите. И, в общем, сделан мощный задел на будущее. В народ стрелять гвардии не пришлось, а отщепенцев и провокаторов люди теперь сами загоняют по подворотням.
— Да, «Кровавое воскресенье». Страшно даже предположить, что такое должно было случиться. Грех… Смертный грех… Неудивительно, что ОН так покарал.
— Если мое мнение хотите знать, Ваше Величество, коль я бы был судьей над Вами там, в моем мире, то судил бы Вас не за это. С мятежом правитель бороться, как ни крути, а обязан. Ведь среди толпы были и вооруженные люди. И цели у них были…
— Вот как? Интересно… — Николай вновь коротко взглянул Балку прямо в глаза, — И в чем же тогда, любезный Василий Александрович, Вы бы меня обвиняли? И за что судили?
— Да, за отречение Ваше, в первую очередь. За то, что фронт, армию бросили. Такое не прощается, Ваше Величество. Никому! И за вступление в войну с неподготовленной армией и флотом. Ни Сербия, ни все Балканы целиком, ни проливы эти несчастные, таких жертв не стоили. Да еще против германцев. Что нам с ними делить? Польшу? Да она для нас только гиря на ногах и геморрой со столетним стажем!
Николай остановился. Резко повернулся к замершему Балку. Лицо Императора было спокойно. Но глаза!
