Они беседовали друг с другом обо всём, о чём могут говорить двое, когда им интересно друг с другом. О своих отношениях с доном Паоло, о любви и сексе, об ушедших навсегда матерях, о погибших братьях и сестре Стива.
Особенно много говорил Джанни. Про бурную жизнь, про Индию, про книги, которые успел прочитать, и про те, которые только собирался прочесть. Много говорил о наркотиках, выворачивая себя наизнанку с откровенностью, присущей редким, сумевшим завязать счастливчикам. Рассказывал о своих революционных настроениях и левацких убеждениях, об анархизме и бездумной трате времени в коммуне.
Стив слушал друга часами, впитывал информацию как губка и делился в ответ своими соображениями, неизменно восхищавшими Джанни меткостью оценок и живостью ума.
Им понадобился год, чтобы открыться друг другу до конца.
– Знаешь, о чём я мечтаю, Стивви?
– О чём, макаронник?
– Я мечтаю отомстить отцу. Да-да, я знаю, ты удивишься, ведь я пользуюсь тем, что он заработал, живу за его счёт, принимаю участие в его делах. Ну ладно, не участвую непосредственно, но нахожусь в полном курсе насчёт них. И тем не менее я жажду его смерти. Жажду с самого детства. Он же фактически убил мою мать и братьев. Сломал мне жизнь своим презрением. И я знаю, что он рано или поздно уничтожит меня только для того, чтобы не оставлять мне наследство. И не потому, что жаден, как Шейлок, точнее, не только поэтому, а потому, что я не соответствую его идеалу наследника. Это более чем серьёзный повод, если иметь в виду его взгляды на жизнь. К тому же после смерти братьев он окончательно слетел с катушек, да ты это знаешь не хуже меня. Кстати, я не удивлюсь, если он поручит убрать меня именно тебе. Назло поручит, чтобы и тебя сломать. И ты тоже жив, пока нужен ему.
Он замолчал. Стив тоже молчал.
– Я прав? – спросил, не дождавшись ответа, Джанни.
– Кто такой Шейлок?
– Читай Шекспира, Стив, – отмахнулся Джанни. – Нет, ну скажи, а разве ты не хочешь его смерти? И не отворачивайся. Скажи, глядя мне в глаза, если ты мужик.
– Мне всё равно, хотя я, безусловно, мужик, – сказал Стив, глядя в глаза Джанни. – Если он сдохнет, я его жалеть не буду. Но…
Он замолчал, взъерошил волосы, тряхнул головой и, с иронией взглянув на сверлившего его глазами Джанни, сказал:
– Пусть это случится не по моей инициативе, ладно? Всё-таки дон Паоло – твой отец. Не могу же я строить планы мести отцу моего единственного друга? А вот встать рядом с другом, если ему понадобится моя помощь… Почему бы и нет?
