Психолог мягко улыбнулась.
— А я — Галина Сергеевна. Пока мы с тобой разговариваем, Дарья Анатольевна, мы можем разрешить маме посмотреть вот эти замечательные журналы. Ты не будешь возражать, если мама посидит на диванчике и немного отдохнет?
Мадам Психолог раскручивала игру во «взрослую девочку». Две взрослых девочки вполне могут себе позволить пообщаться, пока мама занята глянцевыми журналами (на просмотр которых, будем честны до конца, у мамы в принципе никогда не бывает времени). Очко в твою пользу, Мадам Психолог.
Даша — Зайчонок перестала важничать, расслабилась и согласилась.
Пробегая взглядом по коллекциям модной одежды, новинкам косметики и худосочным девицам в купальниках, страдальчески глядящим с глянцевых страниц, Марина краем уха прислушивалась к беседе Галины Сергеевны с Дашей. В ход пошли какие-то тесты, рисунки, картинки, задачки и прочее. Что-то подобное уже было и в кабинете здорового ребенка в поликлинике, и в этом же Центре (когда проверяли психологическую совместимость Даши с няней). Процедура продолжалась около двадцати минут, а затем психолог попросила Марину ненадолго выйти и оставить ее с дочерью наедине. Даша снисходительно согласилась и кивнула маме. Пожав плечами, Марина вышла.
Она прогуливалась по коридору, рассматривая выставку детских рисунков, затем зашла в дамскую комнату. Глянула мельком в зеркало: все та же мальчишеская стрижка тонких льняных волос, все та же жесткая линия подбородка, бледноватое лицо почти без косметики (разве что розовый блеск на губах, да слегка подкрашенные тушью реснички). Рождение ребенка не добавило ее фигуре ни полноты, ни даже намека на округлости. А вот голубые глаза с возрастом стали как будто ярче, приобретя насыщенный васильковый оттенок.
Только кто в те глаза заглядывает?..
Марина вернулась в кабинет, где прием, по сути, закончился. Тонкий аромат хорошего чая витал в воздухе. В ход пошла тяжелая артиллерия: красивейший фарфоровый чайник, и такие же изысканные чашки с блюдцами, и тарелка с печеньем. Уже у двери стало ясно, что Даша заворожена чайным прибором, она в немом восхищении водит пальчиком по рисунку на блюдце, она поглощена созерцанием, и появление мамы становится поводом разделить эту радость от встречи с прекрасным:
— Мама!!!!! Смотри!!!!
— Марина Андреевна, мы закончили на сегодня.
«На сегодня?!»
Третья чашка наполнена ароматным напитком. Голос Галины Сергеевны спокоен, ровен и чист до скрипа новогоднего снега. Отойдя от чайного столика вместе с Мариной, психолог спокойно и четко называет термины, местами понятные, местами незнакомые, такие официально-сухие, но дающие четкое осознание: У ДОЧЕРИ ПРОБЛЕМЫ. И в проблемах этих, видимо, виноваты два взрослых дурака, которые не могут устроить собственную жизнь, как полагается. Жизнь втроем, во Вселенной под названием «Мама — Папа — Я». В условиях разрушенной Вселенной дочь строит новую, — да, может быть необычную и даже страшноватую, наполненную одной ей понятными образами и объектами. И знали бы вы, уважаемая Марина Андреевна, сколько таких детей…
