— Микроволновкой воспользоваться религия не позволяет? — фыркнула Настя.
— Она не работает.
— Голова у тебя не работает.
— Погрей, раз такая умная, — оскалился Стёпочка, как когда-то в Настином детстве, и протянул покупную сладкую булочку в качестве экспериментального материала.
Настя кинула в микроволновку булочку, нажала пару кнопок. Свердловская, неожиданно для Стёпочки, нагрелась.
— Режим размораживания надо выключать, — пропела Настя.
— Хозяйственная, пора тебя замуж отдавать, — Степочка выключил газ и начал переливать через край солянку в тарелку. Настя чуть не лопнула от злости — потёки томата, кусочки огурцов, каперсов и оливок украшали поверхность плиты.
— Тебя забыла спросить, — девушка грохнула сметаной по столу перед Стёпочкой, решив взять инициативу в свои руки, после этого кабана не отмоешь кухню.
Можно оставить Вилене или лучше отцу, его драгоценный сынуля насвинячил, но Настя прекрасно понимала — в итоге мыть ей. Не потому что заставляют, просто нервы не выдержат смотреть, как засыхают потёки и кляксы на мебели из белёного дуба. Почему-то Ник никогда так себя не вёл. Он хорошо готовил, спокойно убирал за собой и Настей, мыл посуду. После его «хозяйственной деятельности» не приходилось перемывать и отмывать.
— На свадьбу пригласишь? — продолжил Стёпочка. — Я сервиз подарю и двуспальный комплект постельного белья с дельфинами или стиральную машину. Точно, стиральную машину подарю. Говорят, с младенцами стирки много, так я даже с сушкой куплю, чтобы ты по всей квартире пелёнки не развешивала.
— Себе купи, а лучше мозги, — Настя развернулась, чтобы уйти в свою комнату.
— Да ладно, я шучу, Настён, — в спину сказал Стёпочка. — А тестик-то убери из туалета.
— Что? — Настя уставилась на Степана.
— Надеюсь, он твой, а не материнский. Хватит с меня сестрёнок и братишек, да и рожать в сорок шесть дико.
— Не твоё дело!
Настя заскочила в уборную, посередине кафеля песочного цвета лежал тест. Она, скомкивая коробку, выронила тест, и валялся он, демонстрируя всем желающим едва заметные, бледные, всё те же две полоски.
— Значит, твой, — спокойно заметил Стёпочка и вернулся к своему занятию.
Настя предпочла убраться в комнату, быстро дыша от страха, непонятного волнения, стараясь справиться с дрожащими руками и просчитать дальнейшие действия Стёпочки. Ничего хорошего от якобы брата она не ждала. Несмотря на доводы разума, что ничего он сделать не сможет, даже если попытается, Настя иррационально испугалась. Помимо этого стало невыносимо стыдно, щёки заалели, она всхлипнула, борясь с собой, испугом и жгучей неловкостью.
