— Что-то ты рано, — пробурчал недовольно отец, заходя на кухню. — Поговорила с Димом?
— Я ему отсосала, — прошипела Настя.
— Не смей так со мной разговаривать! — взъерошился отец.
— Иначе, что? Из дома выгонишь? Не боишься, что Диму это не понравится и он отыграется на драгоценном Стёпочке? И, кстати, где мой айфон?
— В кого ты такая дрянь выросла, Стася?
— Учусь у лучших, — Настя не стала хлопать дверью, пожалела Вилену. Хотя… Чего её жалеть? Если бы не она, не было бы в жизни Насти дражайшего Стёпочки.
Через полчаса раздался звонок в дверь, разбитая и несчастная Настя посмотрела в глазок. На лестничной клетке стоял курьер в форменной жилетке и держал в руках невообразимо большой букет голубых гортензий, с перевязанными лиловой лентой стеблями. «Поверишь в любовь» — гласила небольшая надпись на открытке с изображением медведя, похожего на Кузьму.
Целый день Настя ходила вокруг букета гортензий, как привязанная, перечитывала открытку с медведем, вздыхала, заворачивалась в одеяло с головой, снова вставала и ходила по комнате, наматывая метры.
«Поверишь в любовь». Взять и поверить? Настя верила в любовь, ей было девятнадцать лет, сложно в этом возрасте не верить в чувство, воспетое поэтами, прозаиками, музыкантами, художниками. Чувство, толкающее на безумства, подвиги и подлость. Чувство, способное возвысить и растоптать.
Анастасия Веселова верила в любовь. Но верила она и в то, что любая, даже самая сильная любовь — быстротечна. Фредерик Бегбедер написал «Любовь живёт три года», Настя считала эти слова глупостью. Любовь живёт несколько месяцев, на её место приходит всё, что угодно: привычка, страх перемен, удобство, а то и ложь, предательство, измены… а любви не остаётся. Она не могла представить, как любовь сочетается с изменами, враньём, внебрачными детьми, предательством, со всем, что приходит после пылких признаний, объяснений и красивых жестов, таких, как огромный букет гортензий.
Если бы Ник приезжал время от времени, снимал гостиницу на ночь — они бы ездили на выходные в Москву или Владимир, купались в местном озере, — а не говорил про любовь и замужество, Насте было бы проще. Сейчас же она ждала подвоха. Любого. Незаконнорожденного сына, связи с замужней медсестрой или женой отца — Аллочкой. Никогда за всю свою девятнадцатилетнюю жизнь Анастасия Веселова не чувствовала себя настолько растерянной и потерянной одновременно.
Словами Ника всё звучало просто, как дважды два. Встретились. Полюбили. Расписались. В воображении Насти бродили любые, самые неприятные сценарии дальнейшего развития событий.
