– Слышала, думаешь Элю с собой увезти?
– Думаю, – признался Дамир. – Не сразу, сама понимаешь, проблемы с визой, с жильём, много проблем.
– Ей плохо у нас? – Зарима с ласковой улыбкой смотрела на сына.
– Нет, но…
– Не думал о том, что это может быть опасным? Эля ждёт ребёнка, она молодая, неопытная, - мама завуалировала слово «глупая».
Как бы Замира ни была недовольна браком сына, как бы ни встала ей невестка поперёк горла, а Дамир не питал иллюзий на этот счёт, она будет молчать, если муж дал разрешение на этот брак и пустил жену сына в свой дом. Это основное, что нужно было знать Дамиру, а небольшие женские стычки – дело временное, проходящее.
Сколько помнил себя Дамир, столько эби была недовольна невесткой Заримой – глухо, молча, не выражая протест, не повышая голоса, но недовольство её витало в воздухе, как молекулы водорода трансформирующиеся в оксид азота перед грозой.
– Послушай меня, я никогда никому этого не рассказывала, знает только твой отец и эби, – для детей она называла свекровь бабушкой, вот и с Дамиром по привычке вырывалось. – Между тобой и Каримой разница в целых десять лет.
– Да, – он непонимающе посмотрел на мать. Какое это имеет отношение к нему и Эле?
– Когда ты родился, отец уехал на два года, нужно было по работе, они тогда железнодорожный мост строили в Сибири, – это Дамир знал.
Отец - инженер, та стройка – государственный заказ – послужила началом благополучия Файзулина Арслана. Власти, влияния хватало и у его отца, деда Дамира, а вот финансовых возможностей таких не было. Мост стал необходимым опытом, перспективой для отца. Залогом благополучия его семьи. Детей, жены, пожилой матери, отца, пока тот был жив.
– Он не безвылазно в той Сибири сидел, приезжал иногда, – мама мягко улыбнулась. – Вскоре мы второго ребёнка ждали, на УЗИ тогда нужно было в город ехать, записываться, но я и так знала, что у нас мальчик будет. Сын, – она ласково погладила Дамира по голове и покосилась в сторону кухни, где топталась Эля, загружая посудомоечную машину. – Я молодая была, глупая, увязалась за твоим отцом, просила, плакала, умоляла, он не смог мне отказать. Эби отговаривала, говорила, куда ты жену и годовалого сына повезёшь, ни условий, ни больницы, тайга кругом. Военная часть недалеко, городишко с плошку, меньше нашего села – вот и вся цивилизация. Но я упрямая была, поехала. Месяц прожили, ребёнок уже шевелиться начал, а потом… я даже не поняла, как случилось, что. Хорошо, Арслан вернулся со смены раньше времени, как почувствовал. Схватил меня и в больницу. Тебя соседке оставили, ты так плакал, так плакал, помню, всё боялась, что умру, а последнее, что запомню – слёзы твои. Испугался, маленький, – Зарима замолчала, собираясь силами. – Того ребёнка не спасли. К тому времени, как меня выписали, эби уже приехала, с тобой сидела, а Арслан всё в больнице со мной… Я окрепла, мы с тобой домой вернулись, а отец дорабатывать остался. Восемь лет я не могла забеременеть, врач неопытный попался… как смог. А малыш погиб.
