– Дамир.
– Странное имя, я такого не слышала.
– Обычное татарское имя, посредственное, я бы сказал, - он усмехнулся, смотря на круглые глаза девушки.
– А зачем тебе татарское имя?
– Потому что я татарин?
– Да ну! Какой же ты татарин, – Эля закатилась в смехе, а Дамир тонул в этом всполохе и едва не набросился на порочные губы, прямо сейчас призывно раскрытые. – Татары – они другие.
– Какие другие? – он невольно улыбнулся непосредственности Эли. – Поволжские булгары, мишари такие и есть, – он развёл руками, шутливо кланяясь, силясь не засмеяться. – А ты думала – какие?
– Ну, тёмные там, с усами… Как Чингисхан! А ты рыжий! Ну, тёмно-рыжий, шатен даже, веснушек-то нет, - она провела пальцем по лицу Дамира, останавливаясь на носу и подбородке. – Колешься… - прошептала.
Сколько раз после этого Эля шептала: «Колешься…». «Колешься… колешься…».
Дамир. Прошлое. Поволжье
Поповка – небольшое село на крутом, обрывистом берегу Волги. Когда-то оно принадлежало колхозу имени Ленина, тех времён Дамир не помнил, но слышал о них порядком. В колхоз входили окрестные деревушки и сёла, вот и Поповка попала.
С того времени много воды утекло, остался лишь кривой асфальт с выщерблинами, да дома-коттеджи из белого кирпича на два или три хозяина. Две параллельно расположенные улицы таких коттеджей, с кривобокими пристройками и задними огородами, некогда поделёнными точно согласно плану межевания, а теперь – кто сколько успел, тот столько и оттяпал. Далеко Поповка от райцентра, кто проверит? А с соседями всегда договориться можно. Полюбовно, под ядрёный первачок.
Странно, Дамир никогда не касался подобных дел, а нехитрые суждения местного населения словно проросли в него, а может, всегда там были. Как панель управления на сенсорном экране – понятно интуитивно.
– Вот здесь остановись! – крикнула Эля, махнув рукой в сторону одного из коттеджей с намалёванной синей надписью «тридцать два».
Названий улиц в Поповке не было, лишь номера на коттеджах, да и те в большинстве случаев облезли, истёрлись от времени. Остальные, частные домишки, и вовсе обходились без номеров, хватало фамилии. Там Ляушины живут, здесь Сергеевы. Не то что по фамилии или в лицо, со спины друг друга узнавали, чья собака по огороду пробежала, знали, куриц, и тех примечали.
Дамир остановился, заглушил мотор. Как же не хотелось отпускать синеглазую, а что хотелось, с тем к малознакомым девушкам не подкатишь. Не к девчонке в простенькой майке, живущей в Поповке. Иллюзий в отношении нравственного облика жительниц окрестных сёл и деревень Дамир не питал, но и правила были, такие же негласные, как подвезти бредущего по просёлочной, обходной дороге. Правила строгие, протокол соблюдался похлеще, чем в Букингемском дворце.
