Снова подумав о Зарецком, стиснула под столом кулаки. Да, я знала, что в 11 — А увижу своего бывшего воспитанника, но никак не ожидала, что наши отношения после длительной разлуки и долгожданной встречи станут настолько неважными. Наверное, это была плохая идея, нужно было выбрать другую работу, но… сделанного не воротишь, теперь придётся налаживать контакт и как-то продержаться эти несколько месяцев, пока не получу диплом. Тогда у меня будут развязаны руки, смогу идти туда, куда захочу.
Первые две недели у нас с Димкой была настоящая «холодная война». Мы не перекинулись и парой фраз, только «Зарецкий?» — «Здесь!» на перекличке. На уроках я его пока не спрашивала, просто не трогала, но это ведь не могло продолжаться вечно. Дома у Зарецких мы тоже не общались. После тренировок (как я узнала, Дима спорт не бросил и даже продолжал участвовать в соревнованиях) он мог молча околачиваться где-то рядом, пока мы с Тимкой занимались или играли, даже просто сесть и читать книгу, но первым со мной не заговаривал и держался в стороне.
А вот с младшеньким Димка общался куда радушнее и теплее. Тима нередко забирался ему на плечи и, схватившись руками за уши старшего брата, хохотал, а потом обхватывал ногами его шею и размахивал игрушечным мечом, бросая всякие рыцарские реплики, тогда как его «конь» послушно трусил по комнате, но явно едва сдерживал смех. Впрочем, мельком глянув на меня, Дима снова делал серьёзное и «взрослое» лицо.
Зато в школе он вёл себя по-другому. Никаких мимолётных улыбок, само спокойствие и даже некая вальяжность. Я имела возможность оценить его со стороны, посмотреть, как он общается и держится в коллективе. «Хулиган», но без сигареты, отличник, но не ботан, может за себя постоять, но первым конфликтов или драк не начинает и слабых не щимит. Дима просто имеет своё мнение и не стесняется его высказывать, даже если оно не совпадает с мнением большинства. Лидер, бесспорно, можно даже сказать «король», но в то же время сам по себе. Разве только Ибрагимову позволил приблизиться. Нет, Рустам, рослый парень «кавказской» внешности, не его «шестёрка», скорее, правая рука и друг, да, именно друг, первый друг, которого я видела рядом с ним, а не просто знакомый или приятель.
Честно говоря, поначалу я очень опасалась, не будет ли Зарецкий в школе меня подначивать и говорить что-то столь же «радушное», как и при первой встрече после разлуки. Нет, не подначивал, но чем спокойнее вёл себя Дима на уроках, тем сильнее я нервничала, ощущая себя… будто на пороховой бочке, которая однажды всё равно рванёт.
