Сергей связался с советом и лаконично, без лишних эмоций, отправил отчёт, снабжая весомым подтверждениям своих доводов и действий.
— Ты молоток, — услышал в трубке голос Лёши, — всех тут на уши поставил… нюх у тебя, аж страшно. Как понял-то?
— Никак. Почувствовал.
— Ну да, — Леха засмеялся в трубку и предложил отметить по приезду, в неформальной обстановке, без семей. Сергей согласился.
Уже в Москве он подключил телефон и увидел семнадцать пропущенных вызов, все семнадцать от Ксюши.
«Фенёк» — светился экран телефона. Сергей зажмурил глаза.
Но всё-таки набрал номер.
— Ты звонила? — меньше всего он желал выяснения отношений, но семнадцать звонков от Ксюши, которая никогда не звонила ему без крайней надобности… В общем-то, он мог вспомнить всего один звонок от Ксюши. Один.
— Нет, извините, это случайно.
— Фенёк, я слишком устал, чтобы играть в игры, если что-то случилось — скажи.
— Спасибо за беспокойство, я ошибочно… да… случайно.
— Этот кусок дерьмища обидел тебя?
— Кто?
— Костик твой, сука эта трусливая, он обидел тебя?
— Нет… — Ксюша замолчала, и Сергею показалось, что через шум сотовой связи он слышит едва уловимое сбивчивое дыхание, как бывает, когда скрывают слёзы, пытаются скрыть.
Это порядком нервировало, всё, в чём нуждался Сергей — это горячий душ, чтобы расслабить спину, которая ныла, и глубокий продолжительный сон, но отбить звонок он не решился. Словно что-то магическое было в надписи «Фенёк» и цифре семнадцать. Семнадцать неотвеченных вызовов.
— Я приеду, — всё, что он сказал в трубку.
— Да, — это было очень тихо, но Сергей услышал и нажал на педаль газа практически до упора, понимая, что через пару недель на его адрес придут квитанции на штрафы из ГИБДД.
Это не имело значения. Правила больше не имели значения.
Сергей пришёл в себя, уже стоя перед дверью Ксюши, нажимая на звонок, он понял, что надо было что-то взять. Цветы или вино, хотя бы пиццу, что-нибудь, а не стоять истуканом в ночи на лестничной площадке обычной девятиэтажки.
Ксюша открыла, щурясь спросонья.
— Ты сказала «да», — он сделал шаг в прихожую и замер, глядя на Аксинью. Она была непривычная, без косметики, с взлохмаченными волосами, ещё влажными, видимо, легла спать с мокрой головой. В пижамных штанах в жутковатую розовую клеточку и меховыми овечками на кофте. Такие пижамки хорошо смотрятся на маленьких девочках, мелькнула мысль, но никак не на женщинах. Что за нелепость…
Ксюша отступала вглубь квартиры, смотря, как Сергей снял обувь, повесил на вешалку лёгкое полупальто и одной рукой, мужским жестом снял кашемировый свитер, оставив его на обувнице.
