— Адептка Арис, скажите мне, пожалуйста, вы чувствуете что-нибудь необычное, когда я рядом? — начал темный эльф.
— Ч-что? — растерялась она. — В-в каком смысле?
— В любом. То, что вы меня боитесь, я уже знаю. Может быть, что-то еще?
Альвинора не могла понять, к чему эти вопросы, но декан уже не выглядел сердитым, а был чрезвычайно серьезным, в общем, таким, с которым вполне можно иметь дело. Его разноцветные глаза поблескивали и как-то странно притягивали взор.
«Все же как необычно… и красиво», — не удержалась она от мысленной похвалы, а вслух призналась:
— Ну… Кажется, та темная сущность, которая поселилась внутри меня, успокаивается в вашем присутствии.
— Вот как… — он потер пальцами подбородок, явно о чем-то размышляя.
— Да, и это уже не в первый раз, — припомнила Аль. — Стоит вам подойти ближе, и она прячется, будто послушный пес в присутствии хозяина.
Выражение лица Аркент’тара изменилось, но было сложно сказать, о чем он думал. В очах вдруг появилась странная решимость.
— А если я сделаю так? — левой рукой архимагистр молниеносным движением выхватил из складок одежды кривой кинжал и порезал себе правую ладонь. Хлынула кровь.
Альвинора вскрикнула. И не только потому, что испугалась или удивилась, а и из-за неожиданной резкой боли, обжегшей ее правую ладошку. Аль машинально затрясла рукой.
— Что вы делаете? — воскликнула она, но темный эльф не дал ей времени на размышления и снова полосонул руку.
На этот раз боль Альвиноры была еще острее, она не удержалась и всхлипнула, прижав «пострадавшую» конечность к груди.
«Если мне так больно, то как же, наверное, плохо ему», — помимо воли подумала она.
— Вот как… любопытно, — задумчиво проронил декан, глядя на ее реакцию и будто бы не замечая собственные раны, которые все сильнее набухали кровью.
Аль толком не поняла, что делает, но превозмогая боль протянула платок и прижала к ладони архимагистра.
— Как же вы так… — дрожащими губами пробормотала она. — Нельзя себя ранить…
— а по щекам снова заструились слезы то ли от собственных неприятных ощущений, то ли от вида пострадавшей руки темного эльфа.
— Истинная светлая, — прокомментировал ее действия Аркент’тар. — Сердобольная до невозможности.
— А? — Альвинора плохо соображала и никак не могла понять, почему в подобной ситуации он настолько невозмутим.
— Адептка Арис, все хорошо, сейчас это закончится, — удивительно мягким тоном проговорил дроу, отнял от ладони платок и заживил раны, даже следа не осталось.
