Дана быстро собрала все, сложила в рюкзак и села в машину.
* * *
Только успокоился. А когда вернулся, вид этой… Снова вывел его из себя. Он сам не знал, что именно взбесило его больше. То, что она умиротворенно сидела на траве и, как ни чем не бывало, ела. Или эти яйца вареные.
Просто, в этот момент, когда увидел ее спины, она почему-то напомнила ему жену. Та тоже вот так любила. Когда-то.
Максим и так едва сдерживался, дальше он просто смог. Свело горло от нахлынувшей безумной ненависти. Сел в машину, чтобы ее не видеть.
Заканчивать надо. Побыстрее добраться до того проклятого интерната, потом сбагрить ее обратно. И в рейд. В гробу он видал это все!
Какого она там возится?!
Уже повернулся, рявкнуть, чтобы шевелилась, как женщина сама села в машину. Тихо как мышь. Уткнулась в стекло. Он задавил злость и скользнул по ней косым взглядом. Руки беспокойно шевелились, перебирая длинными пальцами с аккуратно подстриженными ногтями.
У нее были красивые пальцы, но внимание привлекло не это.
Раньше не было заметно, а сейчас она подкатала рукава просторной рубашки, и стало видно, что у нее сплошь исколоты вены на сгибе локтя. Еще и это.
Какого черта? Так ведь не должно быть, подумал он, и рванул с места.
* * *
Дальше они действительно ехали без остановок. Пока уже по темноте не добрались до первого обозначенного в маршруте контрольного пункта. Здесь предстояло переночевать.
Это был укрепленный пункт, окруженный по периметру стеной из бетонных блоков и колючей проволокой. На ограждении прожекторы, камеры слежения кругом. На КПП и у шлагбаума вооруженная охрана.
Как-то слишком уж это было знакомо, Дана не ожидала увидеть здесь такое. Единственное отличие от зоны особого режима состояло в том, что военные, стоявшие в заграждении там, носили серую форму с оранжевыми нашивками. А тут форма была черной.
И еще — здесь никто не носил защитных костюмов. И с масками не заморачивались. Выходит, чипы у всех. Мелькнуло странное чувство, но не успело оформиться.
Потому что в этот момент их машину запустили во двор. Только их, Дана видела что автомобильная стоянка на противоположной стороне от дороги. Там уже стояло несколько внедорожников и один автобус.
Очевидно, ее сопровождающий пользовался какими-то особыми привилегиями. Данна невольно покосилась на него, но ничего не сказала. Она до сих пор не знала, как этого человека зовут, и понятия не имела, как правильно к нему обращаться. По имени, по званию? Наверное, это было неестественно, но что в их жизни осталось естественного?
