— Надеюсь, это не понадобится, — начал я.
— Так какого… я юлой крутился, тебе документы подделывал! — взорвался он.
— Это своего рода подстраховка, — ответил за меня Артур.
— Больные, причём оба, — раздражённо вынес он вердикт, садясь в кресло.
— И не говори. Видел, какие они договора своим девчонкам подсунули? — присоединился к нему Глеб.
— Имел возможность ознакомиться с «гениальными» документами, составленными ревнивыми параноиками. Вот что из нормальных мужиков лю… — начал он, но увидел мой предостерегающий взгляд и замолчал. — Ну, ты понял, что я хотел сказать, — посмотрел он на Кирилла.
— Вот как своих встретите, посмотрим на вас, — не остался в долгу Артур.
— Ну, уж точно такие договора подсовывать не будем, — начал Кирилл.
— И мозги не растерям, — вторил ему Глеб.
— Мои мозги на месте, — процедил я зло.
— На месте говоришь? Зашибись! — всплеснул друг руками. — Она такое сделала, а ты по ней сходишь до сих пор с ума! Или ты думал, я не вспомню твою русалку, когда наводить справки о ней буду? И ещё ты, кажется, забыл, что она не русских считает вторым сортом, на дух не переносит? Или мне вновь озвучить её милую беседу с её бывшей подругой? Марат, где твоя гордость, чёрт возьми! — взорвался Глеб.
— Довольно! — со всей силой ударил кулаком по столу. — Запомни, Глеб, — процедил я, — если я её выбрал, для меня она лучше всех, и не смей оскорблять её ни словом, ни взглядом — со своей женщиной я разберусь сам. И решать только мне, хорошая она или нет. Свою заведи и вешай на неё ярлыки.
— Да не кипятись, я же переживаю за тебя, — начал он примирительно.
— Я не прошу за меня переживать, — сбавил я обороты.
— Так, я не понял, что случилось четыре года назад? — растерянно поинтересовался Кирилл.
— Сердце она ему вырвала, — процедил Глеб и осуждающе посмотрел на меня.
— Как вырвала, так и вернёт, — встал на мою сторону Аверин, — вам не понять, но когда встретите свою единственную, сами готовы будете на многое пойти. Так что осуждению тут нет место. Но только врубиться не могу, если вы раньше пересекались, почему она тебя не узнала?
— После грима, который мне наложил Глеб, меня даже мама родная не узнала бы.
— Ты сам потребовал, забыл? — возмутился друг.
— Разумеется, требовал. Ты представляешь картину: босс приезжает на работу — вся рожа чёрная, а где была борода — белое. Я же не буду объяснять сотрудникам, что маскировка у меня была, и для чего это нужно было, тоже.
— Тогда вопрос снимается, — хохотнул Артур, представив, наверное, загар который я описывал.
