Приняв душ в своем номере, спустился около восьми вниз, где подкупленная мной девушка на ресепшене передала мне поднос для Рыжика. Она объяснила, где находится нужный мне домик и я направился к нему, по дороге кинув в стакан с каппучино "волшебную пилюлю". Пока дошел, таблетка успела раствориться и я смело постучал в дверь.
И если до этого момента я ещё сомневался, затевать мне всё это или не стоит, то все сомнения растворились от дикой волны похоти, охватившей меня.
Я медленно скользнул взглядом по ней: волосы ещё влажные, видимо тоже только недавно из душа, футболка облегает упругую и высокую грудь. Лифчика на ней не было, и я прям физически почувствовал покалывание в пальцах только представив, что я буду ощущать, когда прикоснусь к этим полушариям. На ногах короткие шорты, красивые и стройные ноги, маленькие ступни ног и на ногтях алый цвет лака.
Взгляд скользнул в обратном порядке и замер на её глазах.
— Ну что, Рыжик, поговорим.
Д ействие "вельвета" началось с какой-то легкости в голове, что то похожее на алкогольное опьянение, когда приговариваешь бутылочку вина. Про себя подумала, что всё не так уж и страшно. Хотя лёгкий мандраж всё таки присутствовал.
А вот то, что началось потом, совсем не внушало оптимизма.
Есть такой укольчик, когда всё тело изнутри обдаёт жаром (года три назад мне его ставили). Так вот, чувства были схожими с теми. Как будто внутри тебя разложили дровишки и подожгли; казалось, что ещё чуть-чуть и мои внутренности начнут плавиться.
А потом весь этот жар стал выходить наружу.
Я поёрзала на месте, пытаясь избавиться от этого тепла, и непроизвольно простанала, застыв как изваяние. Внизу живота разливалась приятная истома, между ног стало стремительно пульсировать и увлажняться. Грудь налилась и заныла, требуя прикосновений, соски напряглись, натягивая майку. Моё тело охватывала дрожь, которую я уже не могла контролировать. Мне казалось, что шорты и футболка вдруг обросли иголками, которые теперь впиваются в мое тело там, где они соприкасались с кожей.
Мои глаза непроизвольно закрылись, голова откинулась назад на спинку кресла. Руки вцепились в подлокотники так сильно, что казалось: отпусти я их, и моя жизнь оборвётся здесь и сейчас. Полустоны, полускулёж вырывался из моего рта, губы высохли и я периодически облизывала их языком, увлажняя.
Остатки сознания требовали избавиться от одежды, так раздражающей всё моё тело, прикоснуться к себе и хоть на мгновения унять этот голод.
