Скромное турагентство города приобрело бешеную популярность среди богатых, которые тоже плачут. Игорь Геннадьевич и Аня с трудом пережили звездный час. В офисе целый день толпился народ. Бизнесмены отбывали и возвращались, привозя с собой тещ, жен, друзей жен.
К вечеру в турагентство приволокли налогового инспектора и пару чиновных лиц, желавших отдохнуть за счет щедрых спонсоров. Те, кто был в курсе «отдыха», называли Аню — Анечкой, смотрели на девушку с надеждой в глазах и были до приторности ласковы. Повальное сумасшествие увенчалось забавной фишкой. Каждый из заговорщиков свистящим шепотом рассказывал соучастникам о неприятностях, что приключились с ним в этот славный день.
— …лопнула камера в колесе, а мы — на скорости. Джип мотает, дорога — каток. Чуть не навернулись вместе с хмырем, — небрежный кивок на бледного налоговика. — Мутит чуму после поездки.!
— Час назад меня укусила собака! — радовался Жорик. — Высовываю ногу из машины, и тут неожиданно звереет соседская шавка. Болонка престарелая, лет двенадцать, не меньше. Как люто вцепится в носок! До сегодняшнего дня она не то, чтобы кусаться, гавкать не умела.
Посвященные в тайну шумно восхищались способностями Ани, а те, кого привезли на заклание, не разделяли столь явных восторгов и растерянно косились на неадекватных рассказчиков. Офис напоминал пресловутый Бедлам в его худшем варианте. Приезжали растерянные люди, бурлили нездоровые эмоции, менялась охрана, а на прилегающей улочке в полную силу работал полевой ресторан. У входа неприкаянно болтался участковый, не понимая, откуда такое пристальное внимание к его участку.
В семь часов вечера Игорь Геннадьевич и Аня взяли тайм-аут до следующего утра. Они наконец-то покинули агентство, с трудом выпроводив оттуда одомашненных клиентов. Завтра сотрудников «Романтик-тур» ждал нелегкий день.
Игорек отошел поговорить с участковым, которого за глаза все звали Петровичем. Начальник пытался объяснить растерянному полицейскому, почему «вся мафия города» съехалась в его тихий микрорайон. Петрович кивал, точно болванчик, и тоскливо переспрашивал:
— Надолго? И завтра?!
Игорек терпеливо успокаивал стража порядка, мечтая остаться в одиночестве. Аня облокотилась на капот «Москвича» и на минутку задремала. Привиделась ей красочная фантасмагория, будто стоит она посреди тропического острова, — пальмы, бананы и прочие южные атрибуты прилагались в изобилии — а из океанской волны выходит «он». Разглядеть материализовавшееся чудо она не сумела, потому что захлестнул ее поток чувств. Аня любила, ненавидела, скучала и гнала «его» одновременно.
