– Как же пить радиактивное молоко? – спрашивали ее со страхом.
– А ты его перекрести, – отвечала матушка, – и никакой радиации не будет.
В эти страшные дни старица многих удержала от паники и отчаяния и привела к Богу.
Матушка предупреждала своих чад и еще об одной беде, «духовном Чернобыле»: о будущем «филаретовском» расколе в Украине. Она убеждала посетителей, что нужно принадлежать только канонической Православной Церкви. Но в раскол тогда мало верили, и многие смущались, когда в Демиевской церкви она словами «Раскольник, раскольник!» встречала или провожала бывшего митрополита Филарета (М. А. Денисенко).
Любая человеческая беда, любое человеческое горе всегда вызывали в душе старицы большое сострадание. Ее стремление помочь всем выражалось не только в усиленных молитвах, но и в том, что матушка накладывала на себя дополнительный пост и подвергала свое старческое многоболезненное тело новым лишениям. Так, во время засухи она не только не вкушала пищи, но и не пила воды, даже в самый жестокий зной.
Однажды блаженная, вымаливая у Господа дождь, не ела и не пила в течение двух недель. И, когда пошел сильный ливень, матушка Алипия в великой радости ходила вокруг домика, поднимая руки к небу и плескаясь дождем.
– Слава Богу! Дождь! – громко восклицала она.
– Слава Богу! Дождь! Урожай! Урожай! Урожай!
Матушка усиливала пост и в том случае, когда ее духовные дети своим непослушанием оскорбляли Бога.
За несколько месяцев до кончины матушка Алипия спросила у келейницы Марии, какой день недели 30 октября. Узнав, что воскресенье, ничего не ответила и покачала головой. Такой же вопрос она задала и одной монахине. Мирской посетительнице в течение года старица давала церковный календарь и благословляла ей считать дни. Когда женщина доходила до 30 числа, матушка Алипия ее останавливала и обводила эту дату.
За две недели до смерти старица сказала:
– Грейте воду, мойте меня, я ухожу из земной жизни!
Духовные дети начали плакать, но келейница, несмотря на скорбь, исполнила благословение блаженной. Ослабевшая матушка легла, а затем, посмотрев на икону, с трудом сказала:
– Не-е-т! Отпустил немножко, – и показала пальчиком, – вот сто-о-олечко поживи!
За неделю до смерти в келлии у блаженной вновь собрались ее духовные дети. Старица низко поклонилась каждому и сказала:
– Прости меня! Прости меня! Прости меня!
После этого она обратилась к Богу:
– Прости! Прости! Прости! Прости!
И осенила себя крестным знамением.
