Но эти слухи откуда-то взялись. И это появлялось из закипающего недовольства. Может, если он поговорит с народом, послушает их жалобы, они не захотят бунтовать.
— Я уловил вкусный слух, что один из наших конюхов и вдова теперь вместе, — сказал Страйек. — Хотите знать, кто?
Каспиан вздохнул.
— Страйек, ты не слишком стар для сплетен?
Страйек пожал плечами.
— Делать толком нечего. Я забыл, как тут ужасно скучно, — он сделал большой глоток вина.
Скучно — это хорошо. Если Чернобрег был скучным, то мятеж не затевался.
Каспиан бросил взгляд на окно, солнце опускалось, и красное небо закрывали облака дыма. Это было довольно красиво, в такие моменты руки болели от желания рисовать.
Мама покачала головой.
— Каспиан, найдешь для меня время завтра днем? В такой ситуации стоит обойти фермы.
— Угу, — ответил он, запихивая еду в рот.
Рисование всегда очищало его голову, помогало распутать мысли. Но он не мог убежать и рисовать закат. Он был лордом Рубина. Он должен был думать о народе, только о своем долге. У него не было времени на эгоистичные развлечения.
Папа не потерпел бы мятежа, и он сделал бы куда больше, чем заковал фермера в колодки. Но он хотел быть правителем, которому народ доверял, а не которого боялся.
— Разговор интересный, но я пойду в таверну, — Страйек отодвинул стул со скрипом. — Может, Агата снова выгонит кого-нибудь тесаком, — Страйек допил вино, оставил их одних.
Мама вздохнула, когда он ушел.
— Мы для него скучные. Я не знаю, почему он остается.
— Сплетни, — отметил Каспиан. — Или Агата.
Мама улыбнулась ему.
— Точно.
Слуги принесли десерт. Он и мама только расслабились за разговором, когда в дверь постучали.
Мама нахмурилась.
— Входите.
Прошел Рафаль, капитан стражи.
— Госпожа, господин, простите, что мешаю ужину, но произошел случай.
Холодок пробежал по спине Каспиана. Он успокоил дыхание.
— Какой?
— В зернохранилище пробрались.
— Пробрались? — спросила мама. — Кто посмел бы воровать у нас?
Вацек, фермер, обвинивший его, мог так сделать. Может, на его стороне были друзья, которым не понравилось, как Каспиан наказал его.
— Сколько забрали?
— В том и дело, милорд, только семена и немного зерна, что было отложено для пострадавших фермеров.
— Как странно, — сказала мама.
Каспиан нахмурился. У него было много вопросов. Откуда кто-то знал, сколько отложили для пострадавших фермеров? Зачем забирать то, что уже собирались отдать? И почему не больше?
Фермеры не стали бы воровать то, что уже свободно получили бы.
