— Джонни! — крикнула она ему, накидывая на голову капюшон, — Подожди, я с тобой!
Тот не успел скрыть гримасу, перекосившую гневом лицо, и от девушки не ускользнула «черная» волна недовольства, пробежавшая по нему. «Понимаю, что я разрушила твои планы, но ничего, „американский шпион“, тебе придется и дальше терпеть мое общество», — мысленно прошептала оперативница. Оказавшись с ним рядом, она спросила:
— Надеюсь, ты не будешь возражать против моего скромного общества?
— Разумеется, — мгновенно справившись с охватившим его волнением, ответил О’Нил, — я буду только рад столь восхитительной спутнице.
Получив одобрение, в котором она нисколько не сомневалась, Оксана тут же завалила агента вопросами:
— А, куда мы направимся? И почему ты решил выйти один? А, чем мы будем там заниматься? И не проверить ли нам еще раз котельную?
— Тише, тише, не все будет сразу, — запротестовал ФБР-овец, выпуская коллегу наружу, — давай сначала взглянем на ту веревку, что ты вчера обнаружила.
— Вон, что тебя погнало на северный холод!? — воскликнула девушка, делая обиженным очаровательное личико, — Ты, что ли мне не совсем доверяешь!?
Про себя же подумала: «Или может за полную дуру считаешь?»
— Нет, нет! — старясь быть, как можно более искренним, заверил американец, — Конечно же, я тебе верю! Просто, как это говорят у вас русских: «хотелось бы улицезреть лично»!
Последнюю фразу ему пришлось произносить на повышенных тонах, так как они оба уже оказались на улице. Хоть пурга и немного утихла, однако, продолжало вьюжить, создавая порывы ветра до десяти метров в секунду, не переставая сохранять темную заснеженную завесу. Ее пелена стала несколько реже и, подсвечивая фонариком, уже можно было различать предметы на расстоянии до трех метров.
Напарники решили не рисковать и, сразу же, пристегнулись к канатной дороге. Спустившись вниз по ступенькам (входная дверь с улицы располагалась на расстоянии полуметра от ледяного покрытия и постоянно очищалась двумя сотрудниками обслуги), они начали свое продвижение. На расстоянии трех метров от здания, находился распределительный клин. Именно к нему, накануне, и была привязана подозрительная веревка. О’Нил принялся активно откидывать от него снег руками.
— Ничего нет! — громко произнес он, углубившись почти на полметра и начав скоблить рукавицами по верхней части ледовой толщи.
— Не может быть!? — недоверчиво воскликнула Оксана Бероева, наклонившись и присоединяясь к активным поискам.
