Нет, он ни о чем не жалел. Невозможно было сожалеть о том, что приносило настолько острое удовольствие, на грани терпения и разума. Поначалу он ещё пытался быть с ней осторожен, помня о том, что она носит его дитя, но стоило только Варе оказаться сверху и начать двигаться на нем, как какие бы то ни было соображения окончательно вылетели из головы. Она больше не была будущей мамой его ребенка, она была просто женщиной, которую он хотел.
И когда кончил в нее, испытал какое-то совершенно невероятное удовлетворение — не только физическое, но и моральное. Словно этим поставил на ней несмываемую метку — «моя». И не намерен был от этого отступать.
Ночью, под действием сексуального опьянения, все казалось простым и непреложным. Сейчас же, с наступлением утра, на него сумасшедшей лавиной навалились заново все терзавшие его сомнения.
Нет, он все также хотел Варю себе — в этом плане для него ничего не изменилось и Кирилл даже представить не мог, что позволит ей теперь от него ускользнуть. Просто он хотел знать ту единственную вещь, что давно не давала ему покоя — почему она на это пошла?
Конечно, он видел, что она действительно его хотела. Но он видел это и в прошлый раз, когда Варя его оттолкнула. Что же изменилось для нее вчера? Странное ощущение, что на ее наличие в его постели повлияло что-то ещё, кроме простого желания близости, не отступало. Возможно, он сам довел себя до этой паранойи, подозревая и Варю, и Элю, в каких-то махинациях за своей спиной, но подавить в себе это тяжёлое чувство не мог. Хотя все вышло именно так, как и должно было быть — он дал денег на то, чтобы Варя родила им с Элей ребенка и она успешно забеременела. Он проверил это лично и врачи подтвердили факт удачного ЭКО, и все же Кирилл отчего-то продолжал искать черную кошку в темной комнате. И сам не мог понять — зачем.
Негромкий вздох рядом отвлёк его от тревожного течения мыслей и, приподнявшись на локте, он внимательно вгляделся в лицо Вари, смотревшей на него затуманенным со сна взглядом.
— Доброе утро, спящая красавица, — растянул он губы в ленивой улыбке, которая стремительно исчезла, когда он заметил, как выражение ее глаз сделалось вдруг из умиротворённого напуганным.
Резко сев на постели, она наклонилась, чтобы подобрать свои вещи с пола, а он наблюдал за тем, как она в растерянно-защитном жесте прижимает к груди футболку и ощущал, как внутри у него что-то начинает неприятно скрести.
— Куда ты? — поинтересовался он хлестко, перехватывая ее руку в тот момент, когда она подалась прочь, собираясь встать с кровати.
