Смущенно посмотрев на песок под ногами, он пнул туфлем ракушку, а потом долго и старательно пытался оттереть со штанов небольшое пятнышко от соуса, которым попотчевал Аурико. Я видела, Лаэдо еще что-то хочет сказать, но то ли не решается, то ли не может сформулировать.
— Не слушали бы вы идиотов, — сообщил он наконец, махнув рукой и убрав грязь с помощью магии. — Какая разница, о чем они думают? Все равно в их головах ни одной умной мысли. А этот… «художник», — он хмыкнул и, подобрав плоский камешек, бросил его в воду. Тот несколько раз подпрыгнул, потом врезался в волну и пошел ко дну. — Этот «художник» больше ни слова о вас не скажет и… рисовать тоже не захочет. Обещаю.
— Спасибо.
Его попытки меня утешить выглядели неуклюже, но были такими искренними, что совсем не получалось на него злиться.
— Вы через день уезжаете…
— Да, послезавтра с утренним приливом отходит корабль. Вот он, смотрите, — я показала на виднеющиеся вдали белые паруса.
Маг мельком посмотрел в ту сторону и опять уставился себе под ноги. Мне никак не удавалось понять, что он так мнется, пока наконец не услышала:
— Сегодня утром я сказал, что мы не подходим друг другу и… сожалею о своих словах. Быть может…
— Лаэдо, не нужно! — не следовало его перебивать, но меньше всего мне сейчас хотелось выслушивать его признания, в которые невозможно поверить. — Не нужно портить впечатление, которое я о вас составила. Вы только что расстались с невестой, которую выбрали по доброй воле. Причем ушла именно она… Простите… Понимаю, это больно, но вы со мной откровенны, хочу ответить тем же. Если спустя несколько недель после такого мужчина начинает клясться в любви другой женщине, значит, либо он легкомыслен, либо лжец. Ни то, ни другое вам не к лицу.
— Вы неправильно меня поняли, — покачал головой Лаэдо. — Я не собирался клясться в любви. Всего лишь хотел сказать, что буду рад общаться с вами, когда вы вернетесь.
Теперь настал мой черед краснеть. Да что ж я все время тороплюсь? Что стоило дослушать до конца его слова, а уже потом отвечать?
— Может быть, нам пора вернуться на праздник? — предложил мужчина, видя мое смущение. — Кажется, уже можно.
— Да, конечно, — я радостно ухватилась за возможность оставить неприятную тему.
Мы быстро поднялись наверх, а потом направились обратно к шатрам. Теперь, подходя к гостям и общаясь с ними, мне больше не приходилось краснеть от стыда за своего спутника — стало все равно, что думают все эти майри. Доброе и благородное сердце куда важнее внешности. Теперь я понимала это в полной мере.
