Хоть аппетита не было, начала с трактира. Сами по себе силы не восстановятся. А у трактира всегда дежурят извозчики и всегда можно нанять экипаж. Я попросила отвезти меня в аптеку, приобрела сразу несколько полезных склянок, одну порцию зелья выпила, не отходя от прилавка.
- В городскую стражу, уважаемый, — обратилась я к извозчику.
На улице почти стемнело. Надеюсь, я застану хоть кого-то, кроме дежурных. Формально приказ выполнен, я пришла в удобное для себя время, но что-то мне подсказывает, стражи не обрадуются.
Копыта лошади цокали по камню, отбивая мерный ритм. Извозчик не гнал животное, но и не медлил. Лучше бы ехать подольше… Да, я опять трушу, опять хочу забиться в нору и не высовываться. Почему никто не сказал, что быть взрослой и самостоятельной так трудно и больно? А что тогда бы? Прятаться за маму и ждать очередного удара?
- Госпожа? Госпожа, мы уж пять минут как прибыли.
- Простите.
Я расплатилась.
- Госпожа, вас ждать?
- Я не знаю, как быстро я освобожусь, — ответила я уклончиво. Платить за ожидание я точно не готова.
Я выбралась из экипажа, поморщилась при виде монументального каменного здания с невероятно узкими, больше похожими на щели, окнами, поздоровалась с караульным у входа, коротко обрисовала цель прихода.
- Вам назначено это время, — усомнился караульный.
- Я должна была прийти сегодня. Вы же слышали, что в академии случилось. В смысле, на побережье.
— Да. Такая трагедия…
По-моему, к трагедии караульный остался холоден. Впрочем, работа такая. Сентиментальные в страже не выдержат. Караульный объяснил, в какой кабинет пройти, записал меня в журнал посетителей и разрешил проходить. Я послушно поднялась по узкой лестнице на второй этаж. Седьмая дверь слева. В коридоре не было никого, не считая ещё одного дежурного. Он-то и проследил, чтобы я дошла ровно туда, куда собиралась и не вздумала по пути свернуть. Настроиться на разговор я вряд ли смогу, нечего тянуть кота за хвост. Чем дольше буду мяться у порога, тем менее уверенно буду себя чувствовать. Я постучалась.
- Можно!
Я вошла.
За столом сидел мужчина лет тридцати. Светлые волосы коротко подстрижены, глаза злые, губы поджаты, движения резкие. Он убрал лежавший перед ним документ в папку, захлопнул её, отодвинул. Порядок на столе идеальный.
- Госпожа?
— Андреа Дари.
Мужчина прищурился, прошёлся по мне цепким взглядом. Кажется, моё имя для него что-то значит. Что-то не слишком хорошее.
- Госпожа, присаживайтесь.
